— Я выжат как лимон, малышка. График сейчас очень интенсивный, скоро выйдет новый сингл. — Он положил пластмассовую коробочку с зубной ниткой на раковину и поцеловал Брук в щеку.

Она внезапно почувствовала себя оскорбленной. Да, она понимала: он вымотан месяцами непрерывной работы и разъездов. Но она тоже порядком устала от подъемов в шесть утра, и все же Джулиан молодой мужчина, а они не виделись три недели…

— Ясно. — Она принялась накладывать толстый слой густого желтого крема, который в каждом отзыве на сайте beauty.com рекомендовали как средство «без ароматических добавок», но муж клялся, что улавливает его запах из другой комнаты.

Вообще-то Брук не могла не признать, что и для нее такой исход стал облегчением. И не потому, что она не любила заниматься сексом с мужем — как раз очень любила, с самого первого раза. Это была одна из лучших сторон их брака, и, к счастью, тут ничего не менялось. Конечно, когда в двадцать четыре года занимаешься любовью каждый день, а то и по два раза, и не без неловкости остаешься на ночь в чужой квартире, — так это у многих так бывает, но они ничуть не охладели друг к другу в браке. Брук часто слышала, как подруги шутят насчет Новых способов уклониться от секса с мужем или бойфрендом, и смеялась вместе со всеми, но не понимала, как такое может в голову прийти. Ложиться в постель с мужем и заниматься перед сном любовью было долгожданной отдушиной после тяжелого дня. Да и вообще это самая светлая сторона в жизни замужней работающей женщины!

Но теперь она понимала подружек. Ничего не изменилось, и секс не стал хуже, просто они оба постоянно были без сил: в ночь перед отъездом Джулиан буквально заснул на ней — в середине процесса. Брук обижалась минуты полторы, а потом тоже отключилась. Они не сидели на месте, подолгу не видели друг друга и увлеченно делали карьеру. Брук надеялась, что это временно; когда Джулиан будет чаще приезжать домой, а она сможет сама планировать рабочие часы, все вернется на свои места.

Выключив в ванной свет, она пошла в спальню. Джулиан уже устроился в кровати с журналом «Гитарист», а под локоть ему пролез ликующий Уолтер.

— Смотри, здесь пишут про мою новую песню, — показал он страницу.

Брук кивнула, мечтая об отдыхе. Ритуал отхода ко сну у нее был по-военному четкий, выработанный для максимально быстрого засыпания. Включив кондиционер на максимальную мощность, хотя на улице была приятная прохлада, Брук разделась донага и залезла под необъятное двуспальное стеганое одеяло. Запив водой противозачаточную таблетку, она выложила к будильнику синие мягкие беруши и любимую атласную маску и, довольная, начала читать.

Когда она поежилась от холода, Джулиан нежно положил руку ей на плечо.

— Сумасшедшая, — сказал он с притворным раздражением. — Категорически отказывается понимать, что температура регулируется. Можно даже, страшно сказать, выключить кондиционер или лечь в футболке…

— Еще чего!

Все знают, что лучшие условия для сна — это прохлада, темнота и покой; стало быть, еще круче — трескучий мороз, чернильная мгла и гробовая тишина. А голенькой Брук спала с тех пор, как научилась стаскивать с себя пижаму; она не высыпалась, если (в летнем лагере, или в университетском общежитии, или ночуя у парней, с которыми у нее еще не было секса) приходилось спать в ночной рубашке.

Брук пыталась читать, но в мыслях невольно возвращалась к волновавшим ее проблемам. Она подумала — самое время прижаться к Джулиану и попросить погладить ее по голове или помассировать спинку, но неожиданно у нее вырвалось совсем другое:

— Как по-твоему, мы достаточно занимаемся сексом?

— Достаточно? — переспросил Джулиан.