— Что это означает? — спрашиваю ее я.

— Это означает… я поняла, что Райдену я была нужна так же, как и он мне. Он был сломан… и не спрашивай меня о конкретике. Он никогда не говорил об этом, и я никогда не интересовалась. Я хотела, чтобы меня кто-нибудь приютил, чтобы кто-нибудь подставил мне плечо. А не кого-то, кого нужно было исправлять. Так что я оставалась с ним, пока не нашла более выгодное предложение, и оставила его ради твоего отца. Я знала, что выбрала лучшего мужа, но не поняла бардак, от которого бегала несколько лет спустя.

Я не могу решить, что чувствовать от ее сарказма, кроме того, что тону в иронии, так как непостоянный эгоизм моей матери привел ее к более безопасному пути.

— И ты действительно не представляешь, что это было? — спрашивает Вейн. — Какие-нибудь предположения?

Моя мать изучает руки:

— Как я и сказала, я не интересовалась… хотя действительно подозревала, что это имело какое-то отношение к его семье. Он сказал мне, что оба его родителя мертвы, и он никогда не грустил по этому поводу… кроме одного раза, когда он потерял свой свисток-вертушку и запаниковал…

— Свисток-вертушку? — перебивает Вейн.

— Это детская игрушка. Райден всегда носил его на цепочке на шее. Я предположила, что его родители подарили его ему…

— Ты имеешь в виду это? — спрашивает вейн, залезая в карман и доставая маленький, серебряный инструмент, висящий среди нескольких крылатых украшений для волос.

Мама широко распахивает глаза:

— Откуда это у тебя?

— Он висел над кроватью Райдена в Брезенгарде. Я взял его, чтобы взбесить, так он будет знать, что я был в его комнате, трогал его вещи. Но ты говоришь, что это важно?

— Вероятно так. Он никогда не говорил мне, почему. Самое большее, что он говорил, это помогает ему вспомнить. И, как я сказала вам, я не хотела задавать вопросы.

Губы Вейна складываются в холодную ухмылку:

— Думаю, теперь я знаю, что с этим делать. Я раздавлю его прямо у него на глазах.

— Интересно, знает ли Оз, что-нибудь больше о нем, — говорю я, главным образом себе. — Он и Райден были близки, когда вместе служили в Силах Бури.

— Ну, ты сможешь спросить его… — моя мать закрывает глаза — … прямо сейчас.

Едва слово слетает с ее губ, когда десятки Сил Бурь падают с неба, формируя круг вокруг нас, угрожающе поднимая ветрорезы.

Глава 41

ВЕЙН

Кажется, моя армия не рада меня видеть.

Не думаю, что могу их винить, учитывая то, что я бросил их и сбежал.

Но все еще можно надеяться, что они будут хоть немного доверять мне за то, что вызволил Одри из крепости Райдена.

Во всяком случае, опекунов больше, чем я ожидал. Их около пятидесяти, и все они сильны, здоровы и вооружены.

Но было бы лучше, если бы это оружие… ну, вы знаете… не было направлено в мою голову.

— Спасибо, что пришли, — говорю я, улыбаясь им в стиле «не-нужно-на-меня-нападать».

Оз не обращает внимания на слова и начинает разговор с самого неподходящего вопроса:

— Где Гас?

Я прочищаю горло:

— Он… хм…

Господи, похоже, я не в силах это произнести.

Они друзья Гаса. Тренировались и сражались вместе с ним, и знали его дольше, чем я.

Оз догадывается, о чем говорит мое молчание, и поднимает взгляд к небу.

Когда остальные Силы Бури поступают так же, я понимаю, что они провожают его минутой молчания. Сейчас я понимаю, что они слушают его Эхо.