Дав девушке немного времени осмыслить сказанное, он продолжил:

— Это конец для нас. Но это не конец для дела, ради которого мы сюда отправились.

Посмотрев на контейнер, под стеклом которого находилось живое доказательство деятельности «Женьли», он произнёс:

— Я сомневаюсь, что можно спасти эту бедную девочку. Извратив её геном в угоду своим циничным целям, они обрекли её на страдания и смерть, не оставив шанса жить нормальной жизнью. Мы не сможем ничего для неё сделать. Но одно мы ещё можем попробовать: открыть миру правду о том, что творят эти нелюди.

— У тебя есть план, Сай? — не открывая глаз, полюбопытствовал Анатолий, по которому до этого казалось, что он спит.

Жестом Сай вывел в воздух голографический дисплей. На нём была изображена импровизированная карта того участка пещер, который успели разведать оставшиеся у них дроны прежде, чем у последнего из них села батарея.

— Судя по показаниям приборов, эти пещеры — весьма обширны, имеют много выходов, и представляют собой надёжное укрытие. Уже больше столетия, начиная с американской операции в Афганистане в начале 2000-ых, все партизанские войны на Земле велись исключительно из таких мест. В любых других локациях сторона, обладающая военным превосходством, способна обнаружить и уничтожить партизан за считанные часы. Увы, мы — не партизанский отряд, который способен скрываться в таких местах месяцами. У нас нет ни запаса продовольствия и воды, ни контактов с сочувствующим нам гражданским населением, которое могло бы тайно эти запасы пополнять, а наши знания об этих пещерах весьма скудны. Анатолий — серьёзно ранен, а часы на циферблате отсчитывают время, которое осталось жить этой несчастной девочке. Мы можем продержаться ещё полдня, максимум сутки, прежде чем нам всё равно придётся выйти из пещер, ещё более слабым и измученным, чем сейчас.

— Это означает, что плана нет? — досадливо крякнув, спокойно уточнил Анатолий.

— Это означает, что нам нет смысла оттягивать неизбежное появление на поверхности. Нам нужно сделать это там и тогда, когда мы сами посчитаем нужным.

— Что ты задумал?

— Вот, смотрите. Если верить спутниковым снимкам, то здесь, всего в 1,5 километра от выхода из пещер, мимо которого мы проходили сегодня днём, что-то есть. Выглядит как дорожный блокпост. Только вот дорога заметена песком, а сооружения блокпоста — заброшены. Должно быть, армия покинула его много лет назад после окончания войны с Ливией. Вот эта двухэтажная монолитная бетонная постройка может послужить хорошим укрытием. Мы доберёмся туда, окопаемся и произведём передачу сообщения во внешний мир раньше, чем нас успеют заглушить или всех перебьют.

— Кому ты хочешь передать сообщение? Бенджи и Ларе?

— Нет. Они находятся на полулегальном положении, у них нет достаточных связей и они не сумеют предать наше сообщение достаточно широкой огласке. А китайцы отследят адресата нашей передачи и очень скоро отыщут их.

— Тогда кому?

— Мы передадим сообщение в штаб-квартиру основной организации.

— Ты веришь в этих болтунов, Сай? — поморщилась Эми. — Они давно дискредитировали себя, предали все свои же идеалы!..

— Пора отставить наши внутренние распри в сторону. Они могут не признавать нас, не одобрять нашей акции. Но они не смогут проигнорировать это, — ответил Сай, скосив глаза на контейнер, в котором находилась вызволенная из лаборатории девочка. — Я запишу видеообращение, в котором изложу все известные мне факты, и зафиксирую на видео девочку с самых разных ракурсов. Некоторые из руководителей организации хорошо знают меня.