— Вернуться? Помилуй! Напротив, надо продолжать путешествие, раз все до сих пор шло так хорошо!

— Я все-таки не понимаю, как мы опустимся под дно морское?

— О! Я и не собираюсь броситься очертя голову! Но если океаны, образно говоря, те же озера, потому что они окружены сушей, то тем более основания предполагать, что это внутреннее море заключено в горный массив.

— В этом нет сомнения!

— Раз так, то я уверен, что на противоположном берегу найду новое выходное отверстие.

— Как же, по вашему мнению, широко это море?

— От тридцати до сорока лье.

— Так! — произнес я, думая, однако, что дядюшкино предположение может оказаться не совсем точным.

— Нам нельзя терять времени, и завтра же мы выходим в море.

Я невольно стал искать глазами судно, которое могло бы нас перевезти.

— Ах, вот оно что! — сказал я. — Мы выходим в море! Хорошо! А на какое же судно мы погрузимся?

— Для этой переправы не потребуется судна, мой мальчик; хороший, прочный плот вполне нас удовлетворит.

— Плот! — воскликнул я. — Плот тоже нелегко достать, и я не вижу…

— Ты не видишь, Аксель, но мог бы услышать, если бы прислушался.

— Услышать?

— Да. Услышав удары молотка, ты бы понял, что Ганс не терял времени!

— Он строит плот?

— Да.

— Как? Разве он уже успел нарубить деревьев?

— Деревья уже были свалены бурей. Пойдем-ка, ты посмотришь, как идет его работа.

Через четверть часа, по ту сторону мыса, образующего маленькую бухту, я увидел Ганса, мастерившего плот. Еще несколько шагов, и я был возле него. К моему большому изумлению, плот был почти готов; он был сколочен из каких-то диковинных бревен. Множество толстых досок, обрубков, всяких веревок лежало на земле. Из всего этого можно было построить целую флотилию.

— Дядюшка! — вскричал я. — Что это за деревья?

— Ель, сосна, береза, хвойные деревья Севера, окаменевшие от действия минеральных солей в воде.

— Неужели?

— Называется такое окаменелое дерево «surtarbrandur».

— Но ведь оно, стало быть, твердо, как камень, и не будет держаться на воде?

— Бывает и так! Ведь некоторые деревья совершенно превратились в антрацит, другие же, как, например, вот эти, только начали превращаться в окаменелость. Взгляни-ка, — продолжал дядюшка, бросая в море драгоценный обломок.

Кусок дерева, сначала погрузившись в воду, всплыл и теперь покачивался на волнах.

— Убедился? — спросил дядюшка.

— Убедился, тем более что все это просто невероятно!

На другой вечер благодаря искусству проводника плот совершенно был готов; длина его равнялась десяти футам, ширина — пяти; бревна «суртарбрандура», связанные крепкими веревками, образовали прочное сооружение, и, когда это импровизированное судно было спущено на воду, оно отлично держалось на волнах моря Лиденброка.

Глава 32

Тринадцатого августа мы встали рано. Нужно было испробовать новый способ передвижения.

Оснастку плота составляли: мачта, сооруженная из двух длинных шестов, подпертых горбылями, рея, на которую пошел третий шест, и парус, сшитый из одеял; веревок было достаточно, плот был сработан на славу.

В шесть часов профессор дал знак к отплытию. Провизия, багаж, приборы, оружие и солидный запас пресной воды, взятой из горных ручьев, были уже погружены.