Грэхем ощутил, что краснеет.

— Вполне понятно. А не хотите ли еще…

— Мне кажется, любезный, — поспешно вставил Копейкин, — что лучше будет согласиться с предложением полковника.

— Я сам как-нибудь соображу, Копейкин. — Грэхем сердито перевел взгляд с одного собеседника на другого. Он был напуган и сбит с толку. События развивались чересчур быстро. К полковнику он чувствовал неприязнь; Копейкин, по-видимому, утратил способность мыслить самостоятельно. Грэхему казалось, что они принимают решения с беспечностью детишек, собравшихся поиграть в индейцев, а хуже всего, что решения выглядели при этом неумолимо логичными. Ему грозила опасность; все, что от него просили, — отправиться домой другим, менее рискованным, путем. Просьба разумная, и все-таки…

Он пожал плечами;

— Ладно. Похоже, выбора у меня нет.

— Совершенно верно, мистер Грэхем. — Полковник разгладил складку мундира с видом человека, которому удалось убедить капризного ребенка. — Теперь можно заняться приготовлениями. Как только откроется офис судоходной компании, господин Копейкин договорится с ними и сдаст обратно ваш железнодорожный билет. Я прослежу, чтобы мне представили на рассмотрение имена и личные данные всех, кто поплывет с вами. Вам не нужно будет опасаться других пассажиров, хотя, боюсь, общество там окажется не самым отборным, а судно — не самым комфортабельным. Этот рейс — самый дешевый между Стамбулом и Западной Европой. Но вы, уверен, согласитесь мириться с некоторыми неудобствами, получив взамен душевный покой.

— Мне все равно, как путешествовать, лишь бы добраться до Англии к восьмому числу.

— Правильный настрой. Предлагаю вам до отъезда оставаться в этом здании. Мы постараемся создать вам все условия. Господин Копейкин заберет из гостиницы ваш чемодан. Я пришлю доктора осмотреть вашу руку и убедиться, что все в порядке. — Полковник взглянул на часы. — Дежурный может сейчас сварить вам кофе, а позже принесет еду из ресторана за углом. — Он встал. — Я пойду и распоряжусь. Мы не для того спасаем вас от пуль, чтобы уморить голодом.

— Благодарю, — ответил Грэхем. Потом, когда полковник скрылся в коридоре, произнес: — Прошу меня простить, Копейкин. Я вел себя глупо.

Копейкин как будто даже расстроился.

— Любезный, вам не за что себя винить! Я рад, что все так быстро разрешилось.

— Да уж, быстро. — Грэхем поразмыслил. — А этому Хаки можно верить?

— Вам он тоже не понравился? — Копейкин усмехнулся. — Если речь идет о женщине, я бы держал с ним ухо востро. Но насчет вас — я ему доверяю.

— И одобряете это морское плавание?

— Да. Кстати, любезный, — мягко промолвил он, — у вас в чемодане есть оружие?

— Боже мой! Нет.

— Тогда возьмите мой. — Копейкин достал из кармана пальто небольшой револьвер. — Я захватил его после вашего звонка. Он полностью заряжен.

— Но мне не нужен пистолет.

— Не нужен. А все-таки с ним будет спокойней.

— Сомневаюсь. Хотя… — Грэхем взял револьвер и оглядел его с отвращением. — Знаете, я никогда из них не стрелял.

— Это легко. Снимаете защелку предохранителя, нажимаете на спусковой крючок — и полагаетесь на удачу.

— Но все же…

— Положите его в карман.