— Все было перевернуто, разбросано! Даже в ванной! Но ничего не взято! Значит, не воры побывали! Обыск устроили! Но что искали? Любовь Ивановна всю ночь порядок наводила. Плакала горькими слезами. Кому такое в радость? С чего это соседку заподозрили? В чем? Ведь живет тихо, никому не мешает.

— А с кем она была в ресторане? — поинтересовался Вадим Соколов.

— Со знакомым из Риги. Представительный, обходительный мужчина. Руки целовать не разучился. Он на своей машине к ней прикатил. Аж из Прибалтики! Богатый! Машина у него импортная. И в ресторане, как соседка говорила, не скупился. Все ей про чувства намекал. Мол, всяк день вас вспоминаю. И забыть не могу. Такой не мог устроить пакость. Уж очень приличный человек.

— Он у нее ночевал?

— Ни в коем разе! Он просто навестил ее. Как приятельницу. Меж ними ничего не было. Он семейный. Не кобель, — уточнила женщина.

— Он проводил ее после ресторана?

— До двери. В квартиру не зашел.

— Он обещал прийти еще?

— Нет, он уезжал домой рано утром.

— А где остановился, не сказал?

— Говорил, что у знакомых.

— А номер его машины помните?

Женщина назвала…

Ни прокурор, ни начальник милиции не подтвердили своего разрешения на проведение обыска у Поповой.

Но пожилой генерал понял сразу, кто побывал в квартире Поповой, и, включив селектор, связывающий со всеми постами и участками, потребовал, чтобы братья Быковы либо все, кто их увидит, передали им — немедленно явиться к нему в кабинет.

Между тем по городу поползли новые слухи о Быковых.

— Слышали? Быковы в подвале подростков поймали. Те курили втихаря от родителей. Девки и ребята. Они пацанов вышибли вон, а девчонок изнасиловали. Всех до единой!

— Не бреши, Федосеевна! Нынешние девчонки сами кого хочешь оттянут. И легавых тоже. Разве путевые курят? Только испорченные шлюхи!

— Чего напраслину несешь? Не все нынче такие! Зачем Быковых покрываешь? Матери тех девок в суде плакали! Сама видела! Испозорили, осквернили детей ироды проклятые!

А на другой день и того не легче:

— Во! Змеи эти Быковы! Приехал к ним знакомый из Прибалтики. Погостить хотел. А они его убили. За деньги! И машину забрали. И самого закопали где-то. Вся милиция труп разыскивает. А эти гады скрылись куда-то. Нету их нигде. Убийцы! Кровососы треклятые! Чтобы под их ногами земля горела!

— А кто видел, что убили?

— Ну как? К ним приехал, ночевал у Кешки. А домой не воротился, и машины его нет. По трассе ни одной аварии. Куда делся человек? Где его искать? Где его машина? Не мог же раствориться во мраке! И Быковы, знамо дело, неспроста удрали из города. Знаем мы их. Кокнули мужика. Теперь прячутся.

— Сколь кувшин по воду ни ходит, конец ему едино будет! Голову потеряет! — заметил пожилой человек и добавил: — Убивцев сам Бог накажет! От него и под землей никуда не денутся. Взыщет с лиходеев.

— Жаль вот человека. Загробили изверги ни за что! Ну да сыщут убивцев. Двое легавых — не иголка в стогу сена.

… Милиция и впрямь сбилась с ног, разыскивая Быковых. О них справлялись и искали везде.

Вернувшись утром с детьми от матери, Тоська не удивилась отсутствию Кешки. Сочла, что ушел на работу. И, открыв окно, решила проветрить квартиру от стойких запахов табака и спиртного. Пока убирала в квартире, о Кешке не думала. Но внезапно зазвонил телефон:

— Иннокентий дома? Из управления беспокоят.

— Нет, конечно. Он всегда в это время на работе, — ответила, растерявшись.

— Нигде его найти не можем.