В Москве ему устроили разбор полетов, но тогда Игорю было плевать. Его достоинство было ущемлено, профессионализм поставлен под сомнение. И кем? Каким-то там необразованным, недалеким цыганом, возглавляющим шайку наркобарыг.

А во всем Игорь винил эту докторшу! Ну конечно, он был так поражен ее действиями и непокорностью, ее бесстрашием и решительностью, что совершенно не обратил внимания на то, что это все – классическая ловушка, выпустил из вида все, что должен был строго контролировать, и совершенно забыл о мерах предосторожности. Он подверг опасности не только ее саму, бедного бомжа, но десятки жизней, включая жизни Елены и Лизы Лавровых! И все из-за бабы!

Эта мысль настолько поразила Игоря, что он еще долго гонял ее туда-обратно. Он вызвал Марину и устроил допрос в своей манере. Так, как делал это всегда. И получил отпор и безоговорочное фиаско.

А ширма сработала. Взрыв прогремел именно тогда, когда Лавров-старший оказался около управления. Смертница взорвалась в толпе зевак, собравшихся у входа. Рвануло так, что все, кто находился в здании, оглохли. Когда они вышли из своего укрытия, которое все считали опасным местом, крыльцо и площадку перед управлением заливала кровь. А за городом, в особняке Лавровых, подручные Наркобарона уже совершили нападение на жену и дочь Лаврова-старшего.

И во всем виноват он, Игорь Романов.

Игорь снова вернулся мысленно к допросу Марины. Как же она была напугана в тот день. Когда Марину доставили на допрос на следующее утро после взрыва, Игорь решил не спешить и стал наблюдать за ней из соседней комнаты, отгороженной односторонним зеркалом. Для Игоря стало неожиданностью то, что она боится. Скоро, скоро он зайдет в кабинет и станет задавать ей неприятные вопросы, после которых она точно его возненавидит, а Игорь забудет о ней и спокойно вернется в Москву. Марина ждала, секретарь допроса тоже, а Игорь все медлил. Пусть поволнуется, думал он, пусть. Она должна быть полностью измотана и ждать возможности рассказать все, что только можно. Когда у нее в голове сложится идеальная картинка ее преступления, Игорь просто по зернам вытащит пазлы, из которых позже сложит обвинение.

Решив, что время настало, он вошел в комнату для допросов, молча и деловито сел напротив и спросил:

– Сколько вам заплатили?

Марина растерялась. Ее глаза округлились, брови поползли вверх, но потом она взяла себя в руки и прищурилась. Игорь с трудом выдержал этот взгляд. Марина думала, и он почти слышал, как у нее в голове щелкают механизмы, отмеряющие ленты информации, которые сканирует ее мозг. Наконец она улыбнулась, а потом засмеялась.

– Что смешного? – не понимая, спросил Игорь.

– Простите меня, – сквозь смех ответила Марина, – через минуту я возьму себя в руки, еще раз простите!

Из кармана форменной куртки она достала чистый хлопковый носовой платок и промокнула глаза. Через пару секунд женщина действительно взяла себя в руки, убрала платок и сказала:

– Давайте по порядку. Я не поняла вашего вопроса. И я не понимаю, почему вообще здесь нахожусь. Я не хочу отнимать у вас время, поэтому, пожалуйста, уточните свой вопрос.

– Сколько вам заплатили за то, чтобы вы отвлекали меня? – спросил Игорь.

Марина снова засмеялась:

– Простите, я сейчас успокоюсь, правда, простите!

Игорь держал себя в руках, но это давалось ему с трудом. У него на языке вертелось множество оскорбительных фраз и еще сотня-другая вполне нейтральных, но жутко обидных. Он решил приберечь их до тех пор, когда у Марины закончится бравада.

– Уф, кажется, я закончила, – сказала Марина.

Ей потребовалось еще несколько минут на то, чтобы снова промокнуть глаза, а потом она глубоко вздохнула и сказала:

– Насколько я понимаю, вы совершили ошибку, но никогда не признаете, что допустили ее по своей вине.