|
.. Какой же ты сука, Лимонов, практичный". В усмешке Жигулина содержалась и доля восхищения мной, восхищения тем, как быстро и расчетливо я устроил свои дела. Только маленький Эдвард смотрел на меня с презрением, не понимал низенький Эдвард великой мудрости, заключавшейся в моем поведении. Жигулин понимал. Я был совершенно уверен в том, что маленький Эдвард не будет ебаться еще две недели, если не изменит своих взглядов на мир. Так и уедет из Нью-Йорка, не поебавшись, если не изменится... Маленький Эдвард меня презирал по глупости. Я снисходительно встретил взгляд маленького Эдварда и погладил Эвелин драг-дилера по животу. Я был опытный мужчина, а маленький Эдвард -- пиздострадатель, идеалист. Уже в час ночи мы сели в старый "конвертабл", принадлежащий Жигулину и Ричарду. Ричард сел за руль. "Конвертабл" заревел, потом задребезжал, как готовое отвалиться крыло аэроплана. Эвелин закричала, что она не хочет ехать в "конвертабл", что она боится, она возьмет свою машину. Эвелин и я с нею вылезли и, пройдя с десяток шагов, нашли ее старый, но необыкновенно мощный и вместительный "бьюик". Мы могли, конечно, и не ехать в модный ресторан, находящийся в самом даун- тауне, в районе складов и индустриальных зданий. Мы могли поехать к ней и, наглотавшись еще квайлюдов, лечь в ее постель. Но мы, не сговариваясь, решили все же принять участие в народных развлечениях и только после этого предаться развлечениям индивидуальным... Все "новой волны" нью-йоркские новомодные места всегда открываются в ужасных районах. Может быть, для того чтобы сообщить посетителям дополнительное возбуждение, эксплуатируется и страх. Вот уже с год очень модным считается "Пирамид" -- тесная темная дыра бар-диско на авеню А. Приятелю моего приятеля двухметровому шведу запустили в живот нож, когда он вздумал пройтись от "Пирамид" в более обжитые районы Веста. Находясь на одной широте с Гринвич Вилледж, "Пирамид", однако, находится на другой долготе. Модный в самом конце семидесятых годов "Клаб Мадл" также находился за Канал-стрит, на территории, более подходящей как сценическая площадка для съемки фильмов ужасов, чем для размещения модного ночного клуба... До этого "Ошэн клаб"... "Эксцесс", куда мы вскоре приехали, хотя бы помещался на достаточно освещенной стрит. У входа, озаряемого нарочито неистовыми неоновыми огнями, -- стилизация под начало шестидесятых годов, -- время нейлоновых рубашек, узких брюк, набриллиантиненных волос и неона, -- болтались без дела, стояли группками стилизованные под начало шестидесятых годов юноши и девушки. Я и Эвелин, показалось мне, были в сравнении с ними несколько более зрелыми, чем необходимо. В неоновом свете входа и полутьме внутренностей "Эксцесса", куда мы отважно шагнули, -- Эвелин впереди, я -- сзади, я легко утерял десять лет возраста, боюсь, однако, что Эвелин свои лишние десять не утеряла. Маленький Эдвард и Ричард были уже там, но Жигулина уже не было. Он, усевшись за руль, отправился за "френд-герлс", плюс по дороге он собирался захватить модель "с очень самоубийственными тенденциями", сочувственно сообщил мне Ричард. Внутри "Эксцесс" был плотно начинен такими же юношами и девушками, как и те, кто стояли снаружи. Многие из них напоминали известных киноактеров или ту или иную звезду рок-энд-ролла. Промелькнул, испуская вокруг себя сияние, или сам Билли "Зэ Идол", со тщательно ухоженной золотой шевелюрой, или его удачный подражатель. "Это Билли Идол?" -- спросил я Ричарда. "Очень может быть, -- заметил Ричард и добавил: -- Никогда не знаешь". Мы как будто бы собирались ужинать. Или обедать. Что мы собирались делать, в действительности было известно одному только Жигулину -- нашему вождю и организатору всех наших передвижений. |
