— Они ушли, — пробормотал Бейли.

Он разыгрывал больного, хотя понимал, что разыгрывать это и не нужно.

— Куда они ушли, сэр?

Ожидая ответа, робот добавил:

— Вы больны, сэр?

Бейли почувствовал некоторое удовлетворение от того, что еще способен мыслить. Если робот не получил особых инструкций, он должен искать признаки болезни Бейли в первую очередь. Если же спрашивают первым делом о роботах, значит, это самое важное.

Так оно и есть.

Бейли постарался показать силу и нормальное состояние, которых у него не было, и сказал:

— Я здоров. Не беспокойтесь обо мне.

Он, вероятно, не убедил бы обычного робота, но этот был так явно заинтересован в Дэниеле, что принял ответ Бейли за истину и продолжал поэтому задавать вопросы:

— Куда ушли роботы, сэр?

— Обратно в Институт Роботехники.

— Зачем, сэр?

— Их вызвал Главный роботехник Амадейро и приказал им вернуться. Я жду их.

— Почему вы не отправились с ними, сэр?

— Главный роботехник Амадейро не хотел, чтобы я разгуливал под открытым небом во время грозы. Он приказал мне ждать здесь, и я следую его приказу.

Он надеялся, что повторение престижного имени и слова «приказ» произведет впечатление на робота, и тот оставит его в покое. Но, с другой стороны, роботу даны особо тщательные инструкции привести обратно Дэниела, и если он поверит, что Дэниел уже на пути в Институт, он будет иметь время подумать о Бейли и скажет…

Робот сказал:

— Но вы, похоже, нездоровы, сэр.

Бейли снова почувствовал удовлетворение:

— Я здоров.

Когда глаза его привыкли к темноте, он различил позади робота нескольких других. Глаза их слабо блестели во тьме.

Повернув голову, Бейли увидел роботов и у левой дверцы, хотя она оставалась закрытой. Сколько же их послал Амадейро?

— Главный роботехник Амадейро приказал, чтобы мои роботы вернулись в Институт, а я ждал бы здесь. Если вас послали на помощь, и если у вас есть машина, догоните их и подвезите. Эта машина не работает.

Он старался говорить твердо, как здоровый, но это не вполне ему удавалось.

— Они возвращаются пешком, сэр?

— Найдите их. У вас ясные приказы.

Последовало явное колебание.

Бейли, наконец, почувствовал, что его ноги снова способны двигаться. Конечно, было бы лучше, если бы это случилось раньше, но его тело после пережитого потрясения просто было не способно подчиняться приказам, отдаваемым его мозгом.

Роботы все еще были в нерешительности, и это страшно огорчало Бейли. Он не космонит, он не знает нужных слов, не может принять правильного вида, с помощью которых управляют роботами. Умелый роботехник мог одним жестом, одним движением брови управлять роботом, как марионеткой, особенно, если робот его собственного изготовления. А Бейли всего лишь землянин.

Он нахмурился, что было нетрудно в его состоянии, и слабо прошептал:

— Идите!

Он махнул рукой.

Видимо, это было последним маленьким, но необходимым дополнением к его приказу: роботы приняли решение, колебаний больше не было. Они двинулись обратно к своей машине — где бы она ни была — с такой скоростью, что казалось, будто они просто исчезли.

Дверца, которую открыл робот, начала теперь закрываться сама собой, но Бейли поставил ногу в щель. Он мельком подумал, не будет ли его нога начисто отрезана или окажутся размозженными кости, но не убрал ее. Надо думать, машина спроектирована так, чтобы подобных неприятностей не случалось.

Он снова был один. Он принудил роботов уйти от явно больного человеческого существа, сыграв на силе приказов, данных им опытным роботехником, который использовал мощь Второго Закона для своих целей и довел его до такой степени, что совершенно неприкрытая ложь Бейли отодвинула Первый Закон на задний план.