С течением времени стал слагаться обычай, что крестьяне, обложенные тяглом (т. е. государственными повинностями в денежной и натуральной форме), — так называемые тяглые люди, не могут покидать своих земельных участков. В жалованных грамотах первой половины XVI в. все чаще появляются запреты феодалам принимать «письменных людей и тяглых из иных волостей».

Монастыри и помещики пользовались всякими средствами, чтобы удержать за собой крестьян. Публицист первой половины XVI в. Максим Грек говорит, что, если изнуренный непосильным трудом и поборами монастырский крестьянин «восхощет инде негде переселитися, не отпущаем его, увы, аще не положит установленный оброк, о нем же толика лета жил есть в нашем селе». Итак, крестьянин должен был выплатить годовой оброк, прежде чем выйти на свободу, что было непосильно бедняку, В дальнейшем у него оставалась альтернатива — либо бежать от феодала, либо быть и впредь за ним: выйти законно он уже не мог. Крестьяне, обязанные тяглом и попавшие в «письмо», т. писцовую книгу, на практике правом перехода не пользовались. Право выхода их детей и племянников, не попавших в писцовые книги, было стеснено.

Картина приниженного положения крестьян (даже черносошных, не говоря уже о частновладельческих) была бы неполной, если не упомянуть об их сословной неполноправности. Крестьяне, как в любом феодальном обществе, фактически были лишены права собственности на основное средство производства — землю. Они устранялись от участия в органах управления, их роль в судебных и финансовых учреждениях на местах была совершенно ничтожна. Весь аппарат власти находился в руках господствующего класса.

Несколько лучше было положение государственных черносошных крестьян. В Северном крае (районах Новгорода, на Двине, Белоозере) крестьяне входили в общины-волости, где они были связаны целой системой взаимных обязательств. Община-волость являлась по существу владельцем занимаемой ею земли; она вела тяжбы о земле в случае возникновения каких-либо споров, распоряжалась землей, уступала ее другим лицам, заключала соглашения с крестьянами, берущими ее на «оброк». Во главе общины стоял выборный староста.

Из состава общины выделялось некоторое число богатых крестьян. Крестьяне, связанные с торгово-промышленной деятельностью, иногда превращались в видных предпринимателей-купцов. Такими были, например, Строгановы, Кологривовы и другие. «Лутчие», зажиточные крестьяне занимали важнейшие выборные должности в волости — сотских, десятских, пятидесятских, старост и целовальников.

Развитие товарно-денежных отношений приводило к обнищанию и обезземеливанию значительных масс крестьянства. Уже в конце XV в. в результате расслоения деревни, роста внутреннего рынка и усиления податного гнета на Руси появляются бобыли. Как правило, это были безземельные обедневшие крестьяне, не имевшие возможности платить государственную подать. Среди бобылей нередко встречались кузнецы и другие мастеровые люди, Процесс обезземеливания и расслоения феодальной деревни способствовал возникновению еще одного разряда зависимого крестьянства — новоприходцев. Новоприходцы — это крестьяне-бедняки, вынужденные искать «пристанища» у богатого хозяина, феодала. Обычно они заключали договоры, «порядные» грамоты, согласно которым вступали в зависимость к господам. Новоприходец брал «подмогу» (средства) на обзаведение. В течение одного года он был или освобожден от платы оброка господину, или платил его «вполы», в уменьшенном размере. За это он обязан был «деревня розпахати и поля огородити и старые хоромы починити и новые поставити». Если он эти обязанности выполнял, на взгляд господина, плохо, то платил «заряд» — неустойку, достигавшую иногда значительной суммы (5-10 рублей). По истечении льготных лет новоприходцы начинали выполнять барское «зделье» (работали на пашне) вместе с основной массой зависимых крестьян, платить оброки «тянуть» государево тягло.