Вера в непобедимые силы народа звучит в песнях о чванливом Кострюке-Мастрюке, воплотившем реальные черты одного из инициаторов опричнины черкесского князя Михаила Темрюковича. Кострюк, похвалявшийся «выбороть матушку каменну Москву», оказался слабее первого же бойца, вышедшего против него. Заслугу взятия Казани, главного внешнеполитического успеха времени Грозного, народ приписывал не столько царю, сколько безвестному пушкарю, сумевшему организовать подкоп и взрыв под стенами города. Народная память надолго удержала представление о беспримерном подвиге освобождения пленных в Казани в песне «Молодец зовет девицу в Казань»:

В былине о Вавиле-скоморохе изображен царь Собака, правивший в «инишьшем» (другом) царстве. Крестьянину Вавиле, присоединившемуся к скоморохам, удалось свергнуть жестокого тирана, окружившего свой двор тыном, колья которого были украшены человеческими головами. В этом мотиве — отзвук репрессий, чинимых опричниками, и мечты крестьян о «своем» царе, грядущем торжестве счастья и справедливости. Крестьяне еще не мыслили иной формы государственного устройства, кроме монархической.

В произведениях народного творчества складывался идеал крестьянина, свободного в выборе своей судьбы. На усиление эксплуатации задавленное непосильными поборами в пользу царской казны, неграмотное и бесправное крестьянство отвечало побегами с насиженных мест, уходило на «вольные» земли. Безвестные русские землепроходцы и мореплаватели по предприимчивости, упорству, жизненной энергии не уступали своим западным современникам. Крестьяне несли на новые земли мечту о воле и любовь к возделываемой ими земле, а не только меч и смерть, подобно иным открывателям неведомых земель в Новом свете.

Народная память свято сохранила воспоминание о тех вольных людях, которым Россия обязана присоединением новых земель, Герой народного творчества, в противоположность героям церковных житий, активно вмешивался в жизнь, сам выбирал судьбу, В песнях о Ермаке Тимофеевиче звучит тема свободного выбора пути. Казачество, формировавшееся в XVII в. на Дону, противопоставляло царевым слугам, покорным, безвольным и трусливым, удалого и смелого Ермака.

Живые родники народного творчества пробивались на окраинах Русского государства, особенно на севере, переживавшем пору значительного экономического подъема. Здесь строились небольшие церковки «посадского типа», прообраз будущей светской и церковной архитектуры XVII в. Это были одноглавые кубические бесстолпные храмы с крещатыми сводами (церковь Исидора Блаженного в 1566 г. в Ростове Ярославском). Новый тип храма с бочкообразным покрытием куполов, явно заимствованным из народного зодчества, сложился в Каргополе. Традиции народного деревянного зодчества давали себя знать и в крепостном строительстве севера и востока страны. Сооружение деревянных крепостей велось в тех районах, которые были недавно присоединены; крепости там воздвигались впервые. Так строили Строгановы укрепленные городки. В 1584 г. была сооружена деревянная крепость Архангельска, единственного русского морского порта. На иностранцев крепость производила сильное впечатление. По словам одного из них, «это укрепление представляет замок, сооруженный из бревен, заостренных и перекрытых. Постройка из бревен превосходна: нет ни гвоздей, ни железных скреп.