Мои уверенные кивки не оставляли сомнений даже у меня самой.

– Вот и здесь то же самое, чтобы на юз не уйти и скорость не потерять. Вообще-то умение владеть траекторией – одно из основных в гонках. Я в этом деле еще сосунок.

– Ну уж, – искренне усомнилась я. – Даже прокатчик сказал, что ты – ас!

– Для картодрома, где гоняют дилетанты – да. А вот по сравнению с настоящими пилотами…

– Хочешь сказать, что ты – хуже Шумахера? – я понимающе и скептически прищурилась. – Да если тебя посадить на Renault, как Фернандо Алонсо, ты еще и фору дашь! А Мика Хаккинен, что, лучше тебя ездит? Горячий финский парень. Да он же натуральный тормоз!

– Ну, Даш… – Полиняк смущенно зарделся.

Было видно, что мои слова его не просто радуют – вдохновляют! Кажется, если бы я продолжала говорить нечто подобное, он легко позволил бы мне вмазать по тому самому месту еще разок…

– А Прост? – вдохновенно продолжила я. – У вас с ним стиль езды один в один!

Увы, на этих фамилиях мои познания в автогонках позорно заканчивались. Нет, точно, была ведь какая-то еще одна фамилия, связанная с Дастином Хофманом, но как она звучит, убей бог, забыла. Потому и решила снова перейти к техническим вопросам.

– А почему мы поворачивали так странно? Разве не проще по широкому кругу проехать? И безопасно, и тормозить не придется! Значит, скорость не снизится.

– Скорость-то не упадет, верно, но к чему мотать на колеса лишние метры? В гонках даже сантиметр важен! Самое главное на трассе – найти оптимальную траекторию, по ней машина быстрее всего пройдет поворот.

– И как ее найти? Она что, нарисована?

– Ники Лауда… ну, ты отлично в гонках разбираешься, чего тебе объяснять, кто это такой, как-то сказал, что все гонщики едут по одной и той же траектории, не потому что сами так решают, а потому что автомобиль так хочет! В картинге – то же самое. А главное, как нас учит Шурик, трасса – единое целое. И ни один поворот нельзя рассматривать в отрыве от всего остального. Любой зигзаг – всего лишь часть комбинации, поэтому, уже входя в него, надо видеть и готовиться к следующему.

– Когда ты успел все это узнать? – снова восхитилась я. – Такие тонкости, такие сложности. В ГАИ, что ли, натаскался?

– Да я гонками с детства бредил! Водить научился, когда еще в школу не ходил. Отец сажал на колени и давал «Запорожцем» рулить.

– «Запорожцем»? – на сей раз мое изумление было абсолютно искренним.

– Ну да. Знаешь, еще старый такой, горбатый. Их консервными банками называли. И тот за счастье был. Отец уже тогда в ГАИ работал, но время-то другое на дворе стояло. Ни штрафов на дорогах, ни денег в дом. Мы только после перестройки жить нормально начали. У нас тогда Лелька родилась, сестренка младшая, ну и отцу для укрепления материального положения выдали знак ограничения скорости. Сорок километров.

– В смысле? – не поняла я. – Знак что, продать можно? Или обменять на еду?

– Зачем продавать? – засмеялся Дима. – Кто ж курицу-несушку продает? Этот знак отец мог в любом месте трассы установить часа на два, сам – в кусты. Водилы несутся, про знак ничего не знают, тут отец из кустов – раз! И – штраф.

– Так штраф же через сберкассу оплачивать надо…

– По собственному опыту скажу, один из ста протокол попросит. Остальные предпочитают на месте рассчитываться. Это и есть материальная помощь от руководства. Жалко, надолго знак не дают. Максимум, три дня.

– Почему так на мало?

– Потому что материальное положение у всех плохое, но нельзя же всем сразу на дороги с новыми знаками выйти! Подозрительно.