Сама Лизбет изменений в себе не замечала, так как не собиралась более своим цветением привлекать мужскую особь. Ей не приходило в голову посетить какой либо модный магазин и купить новую вещь. Она преспокойно обходилась найденными в гардеробе вещами покойной матери. Ей даже это нравилось – чувствовалась преемственность.

Для своего сына она перешила братов костюм. Ей очень хотелось, чтобы дух погибшего брата немножечко перешел и к Роджеру.

С этого момента у Роджера стали потеть ладони, и штаны дяди первыми заблестели зеркальной поверхностью.

– А кто был мой дядя? – интересовался мальчик, перелистывая книгу из дедовской библиотеки.

– Твой дядя, – рассказывала Лизбет, – был прекрасным юношей.

– Где он сейчас?

– На небесах, – отвечала мать.

Роджер подходил к окну и долго смотрел в серое небо, пытаясь отыскать что то.

– А где мой дед?

– Вероятно, тоже на небесах. Хотя… – здесь Лизбет запнулась.

– Гм… Никого там не видно…

– Просто мы живем в плохом климате, – оправдалась мать.

– У меня была и тетя?

– Евгения.

– Она тоже за облаками?

– Я так надеюсь.

Роджер вновь сел в кресло и раскрыл дедовскую книгу в том месте, где помещалась иллюстрация с подписью: «Сны разума порождают чудовищ».

– А где живут чудовища?

Лизбет, видя, какую книгу листает ребенок, ответила, что чудовища живут в человеческих фантазиях. Чем богаче фантазия, тем более ее заселяют чудовища!

Пожалуй, что на сей раз мать была права, так как Роджеру нередко снились кошмары, а наяву он частенько представлял себе монстров, которых и близко не найдешь в детских книжках.

– Ты тоже чудовище? – спросил мальчик у матери.

Лизбет расхохоталась, обняла сына, не замечая, как тот скорчил недовольную физиономию.

– Я – твоя мать, – ответила.

– А разве чудовище не может быть матерью?

Роджер вырвался из объятий, при этом книжка дернулась и иллюстрация порвалась надвое.

– Ух, уродина! – сказал он. – Я знаю, чудовища живут в аду. Так говорили в церкви. Значит, ад в моем мозге.

Лизбет не очень нравилось, что сын ругается. Вместе с тем она сочла его умозаключение интересным для семилетнего мальчика.

– Ты тоже попадешь в ад! – вдруг сказал Роджер и, испугавшись, заплакал. – Я не хочу, чтобы ты жила в моем мозгу! Попроси дядю, чтобы он взял тебя к себе на небеса!

– Если дядя возьмет меня к себе, с кем останешься ты?

Мальчик, размазывая слезу по щеке, разрешил матери побыть на земле еще немного, пока он вырастет, а потом непременно к родственникам за серые облака.

Лизбет широко улыбнулась и пообещала, что именно так все и будет.

– Только не ко мне в мозги! – взмолился Роджер.

Он отправился к себе в комнату, где с помощью скотча склеил картинку, еще несколько минут изучал иллюстрацию, потом закрыл книгу, сел за письменный стол и укрыл рукой голову от воображаемых чудовищ. Он тренировался на всякий случай, если с ним произойдет так же, как в книге…

Через некоторое время Роджер поинтересовался у матери, что та понимает под словом «смерть».

Лизбет ответила просто, как, собственно, и думала:

– Мы попадем либо в рай, либо в ад, смотря по делам нашим.

– Что за дела такие?

– Плохие и хорошие, – ответила мать. – На ка, примерь, – и протянула сыну перелицованный пиджачок.

– Опять от умершего дяди Девида?

Лизбет почувствовала какой то подвох в вопросе сына, но решила не отвечать на него.

– Примерь!

Роджер оделся.