— Как точно вы мою тираду зачитали, прям слово в слово. Не волнуйтесь, я теми же вопросами задавался: все вышло скверно. Маги частично перешли к Вербицкому.

— Предательство?

— Где как. Кто-то будто того и ждал, кто-то, говорят, как царенатский раб.

Я нахмурился — да какого черта? Как Вербицкий провернул все это прямо у нас под носом? Ритуалы, магическое влияние…

Любопытство терзалось без ответов.

Майор продолжил:

— Как только началось, они оказали достойное уважения сопротивление. Дальше хуже: верных Императору смяли.

— Так что же, старый сукин сын учинил среди благородных родов бойню?

— Можно сказать и так. — Покончив с сигаретой, Фиранчук тут же достал следующую. Словно без табака не мог жить. — Это одна из причин, почему не хочу всех своих ребят через стоки вести: они там без снаряжения в горниле окажутся.

— А меня, значит, не жалко?

Юрий пожал плечами.

— Я не твой командир, Потапов. Да и ты, я слышал, променял службу на дипломатский кейс. Поступай как знаешь — до сего момента тебе же как-то выживать удавалось? Что, если и сейчас ты вновь совершишь невозможное.

Я опустил голову, почесал затылок.

— Как только проберусь в город, что мне следует сделать первым делом? Можно как-то вам помочь?

— Можно. Ебани или отключи систему ПВО. Если сделаешь, то мы, считай, в городе.

— У вас вертушки есть?

— Круче! Транспортники. Трофейные! — Майор ими точно гордился. Шальная мысль скользнула в моей голове, но понял, что второго падения мы не переживем.

— Так что, берешь бойцов? Только зазря не положи…

* * *

«Капитан» сменился царенатским транспортником — удалось уговорить Фиранчука на рейс. Уговорить удалось, а вот вернуть транспортник нет. ПВО прозевало наше приземление: машина шла как можно ниже к земле. Стоило нам спешно выгрузиться, как она совершила ошибку: поднялась чуть выше.

Ракета земля-воздух ярким всполохом метнулась к транспортнику. Надеялись, что тот успеет врубить реактивные двигатели, молниеносно умчаться вперед. Вместо того ракета пронзила несчастную машину насквозь: огненный цветок расцвел в воздухе.

Майор был не рад слышать о потере, но сдержанно пожелал удачи. Если у нас получится, оно того стоило.

Шли пешком до сточных труб, оттуда в канализационную систему. Ириска порылась в недрах сетевых архивов, выудила карты.

Жуткую вонь фильтровали через тепловые маски, но даже сквозь них едкий дух нечистот проникал в легкие.

— Хорошо, что зима, — заметил кто-то из бойцов. Вместо пяти майор отыскал лишь четырех смельчаков. Вызвались добровольцами — всех заведомо окрестили самоубийцами.

Я пытался сделать из выданной мне винтовки что-то приличное: второго «Ареса» не получилось.

Грустил о потере недолго: ровно до того момента, как узрел, что предлагает ветка умений близости с оружием.

На двухсотом уровне меня ждал сюрприз: пассивное умение, позволявшее материализовать в идеальном состоянии любое из когда-либо привязанных ко мне оружий. С автоскейлингом по уровню. Это что же? «Арес» до двухсотого уровня подскочит? Или «Владыка»?

Заслышав мысли о последнем, Ириска шмыгнула носом — пришлось заверить, что не стану лишать ее пушки, к которой успела привыкнуть.