Собравшиеся затопали и заорали так, что у Арианы под ногами заколебались половицы. Решето встал, но пошатнулся, и Лло поддержал его за локоть. Люди, переворачивая столы и стулья, ринулись вперед и подхватили на руки атамана. Ариана, взяв за руку Лло, вывела его на воздух.

— Он хорошо рассказывал, — сказала она, — но не по правде.

— В чем ты видишь неправду?

— Решето сделал это не из благородных побуждений. Он хотел, чтобы о нем сложили песню, и рвался показать мне, какой он храбрый.

— Так ли уж это страшно? Ведь он тебя спас!

Ариана направила его к частоколу. Лес стоял темный и грозный, но воя не было слышно.

— Верно, спас, — признала она. — Вдвоем с тобой. Я сделала глупость — мне, как видно, тоже хотелось, чтобы Нуада обо мне спел. Ну, уж теперь-то мы сможем жить спокойно?

— Спокойно? Мы перебьем всех зверей, но это не даст нам покоя. Почему они оказались здесь? Кто послал их? Нет, покоя нам не видать, Ариана. По-моему, это лишь начало войны.

— Ты думаешь, этих чудовищ на нас наслал король?

— Если не король, то кто-то из его чародеев.

— Может, ты и прав, может, нам лучше покинуть этот лес и уплыть в Цитаэрон.

— Нам? — повторил он, отстранившись от нее.

— Я хочу быть там же, где и ты, Лло. Ты должен знать, что я люблю тебя.

Он взял ее за плечи. Глаза Арианы блестели от слез, волосы при свете луны казались серебряными.

— Женщину, которую я любил, зверски убили. Я не готов снова испытать такую боль, Ариана, и не думаю, что когда-нибудь буду готов.

И он ушел, оставив ее одну.

Прошлой ночью Шира завернулась в свои одеяла и притворилась спящей, а сама стала слушать, о чем они говорят. Немного погодя Страд подошел и спросил тихо, удобно ли ей. Она не шелохнулась, и он вернулся к Дживену.

— Еще пара дней на холоде, — сказал тот, — а потом теплая постель и теплая баба. Видят боги, я рад буду выбраться из этого леса.

— Я тоже, — поддакнул Страд.

Шира не знала, что и думать. Пара дней? Как это возможно? Дорога занимает по меньшей мере десять дней даже и в хорошую погоду. Зря она не послушалась Картава, который уговаривал ее ехать в Цитаэрон и там сплотить изгнанников, создав из них армию. Но она в гневе своем не могла допустить мысли, что Океса и прочие останутся безнаказанными.

Высокая, с коротко подстриженными черными кудрями и темными миндалевидными глазами, она сидела спиной к камню, вытянув длинные ноги перед собой. Рот у нее был слишком велик, чтобы считаться красивым, но полные губы и белые ровные зубы искупали этот недостаток.

— О кавалерах небось думаете, принцесса? — спросил низенький толстый Дживен, садясь рядом с ней. Плешь на макушке придавала ему сходство с похотливым монахом.

— Нет, о сестре.

— Вот как? Печальная история, очень печальная. Я видел ее раз в Макте, она ехала на охоту, фигуристая женщина. Вы на нее похожи, только выше и, пожалуй, чуток стройнее.

— Как скоро мы доберемся до южных долин?

— Дней через восемь, не раньше. Вы не беспокойтесь, провизии у нас вдосталь.

— Провизия меня не волнует, Дживен, это ваша забота. Я слышала, в лесу есть разбойники?

— О них тоже не беспокойтесь, а в этакую вьюгу они никуда носа не высунут. Да с нас и взять нечего — разве что вас они сочтут ценным трофеем.

Шира заставила себя улыбнуться.

— Приятно слышать. Кроме того, утешительно думать, что вы со Страдом защитите меня в случае чего.