— Вот видишь.

— Но ты кое-что забываешь. Кто-то знает, что эта пластинка существует. Кто-то слушал ее до нас.

— Кто?

— Тот, кто отправил ее мне.

Лепра нахмурился.

— Тот, кто отправил ее, — проговорил он изменившимся голосом. — Я не подумал об этом.

Он прыжком вскочил на ноги и схватил пакет. Адрес был с большим усердием выведен печатными буквами. На почтовом штемпеле было помечено: «Контора 17, авеню Ваграм» и стояла вчерашняя дата.

Лепра скомкал бумагу и взял коробку. Обыкновенная картонная коробка.

— Ну, правильно, — сказал Лепра. — Кто-то в курсе… А впрочем, все это просто чушь. Вряд ли такой человек, как твой муж, будет делиться подробностями своей интимной жизни. Даже Мелио ничего не знал. Но я начинаю понимать, чего он добивался. Он записал этот диск, сам запечатал пакет, написал адрес и затем кому-то отдал его, может, просто какому-нибудь посыльному в ресторане: «Если я умру от несчастного случая, пошлите, пожалуйста, этот пакет по адресу…»

— Но зачем?

— Чтобы досадить тебе. Чтобы разлучить нас. Это очевидно. Или просто сделать красивый жест! Я тоже был потрясен… Но теперь…

Лепра посмотрел на портрет Фожера. Ему уже не было страшно.

— Я разобью пластинку, — сказал он, — но прежде перепишу музыку. Красивая песня. Жалко ее уничтожать.

Он порылся в своем бумажнике и вытащил обрывок бумаги.

— Включи, пожалуйста, проигрыватель.

Вновь зазвучала музыка. Лепра уже знал ее наизусть. Он отмечал ноты, почти не думая, восхищаясь простым и ясным искусством Фожера. Никто не споет эту мелодию, но он сам позже подыщет слова, которые передадут все чувства композитора. «Это твой долг!» — в голове звучали последние слова Фожера. Ненависть вновь проснулась в нем. Он быстро дописал ноты и схватил пластинку.

— Позволь мне это сделать. Мы должны обезопасить себя.

Диск гнулся, но сломать его было нелегко. Лепра пришлось разбить его каблуком на каменной плите перед камином. Он даже не слышал, как зазвонил телефон. Ева, словно сомнамбула, пересекла комнату и сняла трубку. Ее лицо вытянулось.

— Сейчас приеду, — сказала она.

— Что там еще?

— Мелио получил по почте пакет. Хочет нам его показать.

Глава 4

Серж Мелио, раскрыв объятия, пошел навстречу Еве.

 — Извините меня, дорогая, что я осмелился вас побеспокоить, но я просто потрясен… Садитесь, прошу вас… Вы тоже, господин Лепра.

Чувствовалось, что он растерян, возбужден, даже как-то неестественно весел. Он указал на письменный стол, там лежал пакет, обрывки веревки и свернутый лист нотной бумаги.

— Я получил это с четырехчасовой почтой, — сказал он. — Просто невероятно!

Он нацепил массивные очки в черепаховой оправе, почти полностью скрывавшие его лицо, и развернул листок.

— Это песня, — сказал он. — А ее автор… впрочем, нет… смотрите сами.

Он протянул Еве партитуру и из вежливости обратился к Лепра:

— Тут столько поэзии, профессионализма, такое мастерство… Слова донельзя простые, и однако… А название: «С сердцем не в ладу». Это понятно каждой женщине, каждому мужчине: «С сердцем не в ладу». В нее сразу влюбляешься, стоит только услышать…

Он наблюдал за Евой краешком глаза, ожидая движения, вздоха. Ева протянула листок Лепра.

— Это последняя песня моего мужа, — сказала она.

Лепра узнал крупный небрежный почерк Фожера — не было необходимости читать партитуру.