Стон повторился. Есть кто-то выживший? Запросто, дней пять пролежать мог, могло завалить обломками, надо посмотреть. Направление я определил приблизительно. Квартира третьего этажа была открыта, а в одном месте имела пробитый пол, надо полагать, открыли люди, которые залезли через эту дыру. Возможно, те самые сталкеры на джипе.

Я вошёл в квартиру. Что-то мне сразу не понравилось. Какой-то неприятный запах, кровь, и страдание. Так в больницах пахнет. А ещё тут был кавардак, не просто вещи попадали, кто-то целенаправленно ломал мебель и бил посуду. Зачем? Впрочем, сколько людей, столько и причин, кое-кто, не отличаясь умом, приходит в восторг от мнимой вседозволенности Улья.

Пройдя через зал, я заглянул в спальню. Там стояла широкая кровать, обильно пропитанная кровью. Так. Я опустил глаза вниз. Следы крови были и на полу, слегка присыпанные осколками стеклянной посуды. А тянулись они в дальнюю комнату. Раненый? Лежал здесь, а при появлении меня пополз прятаться?

Я вынул пистолет, мало ли, вдруг раненый с оружием, а не разобрав, ещё и пальнёт в меня. Ступат по полу бесшумно не получалось, осколки стекла под ногами скрежетали так, что на улице слышно. Стон повторился. Я убрал пистолет, человек, который так стонет, просто не способен будет на насилие.

Завернув в очередную комнату, я увидел страшную картину. Женщина, точнее, девочка, совсем юная. Одета в разорванную футболку, пропитанную кровью, в крови бёдра и голени, даже белые носочки насквозь ею пропитались. Как она до сих пор жива? Становилось понятно, что с ней случилось. Зомби здесь ни при чём, это сделали люди, хотя сложно назвать таких людьми. Те самые, сталкеры на джипе. Заехали, проверили, сочли кластер неперспективным, прихватили только джип, а выжившая девочка, на свою беду, позвала на помощь.

Нужно было срочно спасать. Я метнулся к выходу, открыл дверь в противоположную квартиру, здесь что-то найти не получится, всё разломано. Там меня встретил высокий худой зомбак, которого я мимоходом тюкнул клювом в голову, даже не дав толком проснуться. Тело отпинал в сторону, потом выброшу.

Вернулся за девочкой, она стонала и пыталась отталкивать мои руки, теперь в каждом врага видит, но сил у неё почти не осталось. Я осторожно поднял её на руки, почти ничего не весит, тощая, лет, наверное, тринадцать или четырнадцать. По лицу не видно, да и лица самого не видно, сплошная кровавая маска, длинные волосы от крови слиплись, огромные кровоподтёки, разорвана верхняя губа, на подбородке не хватает куска кожи, а левое ухо висит кровавыми лохмотьями.

Я положил её на диван, была тут и кровать, широкая и мягкая, но туда переложу потом, нужно сначала раны промыть. В шкафу нашлась аптечка. Я взял бинты и вату, была и перекись, но тут без надобности, в Улье есть только одно универсальное лекарство. Живец. Я отвинтил пробку и полил ей на лицо, жидкость потекла вниз, смешавшись с кровью. Она открыла мутные глаза.

Увидев меня, девочка дёрнулась, словно хотела уползти, но сил не хватило. Я поднёс флягу к её обезображенному лицу, оттянул нижнюю губу и влил в рот несколько капель. Теперь осмотреть раны. Я аккуратно приподнял окровавленную футболку. Захотелось отвернуться. Не привык я к такому, и вряд ли когда-то привыкну, и Улей тут плохой помощник. Половые органы представляли собой кровавое месиво, от простого изнасилования такого не будет. Руки совали? Или что похуже. Тут я увидел, что из заднего прохода тоже вытекает кровь и что-то торчит. Сдерживая рвотные позывы, я применил дар. Пальцы прошли сквозь истерзанную плоть, ухватили посторонний предмет и вытолкнули его наружу. Раздался стон. Это был окровавленный кусок палки. Толстой, сучковатой, которую засунули внутрь и обломили. Теперь у нас ещё и кишечное кровотечение, где кровь пополам с экскрементами. Странно, что ещё жива. Видать, Улей так хочет.

А ведь они не над будущей зомбачкой глумились. Некоторые так и поступают, одичав от отсутствия женщин, приезжают на свежий кластер, отлавливают симпатичную женщину и насилуют, пока урчать не начнёт.