«Архангельск 17 июня 94 г.

…Архангельск чистый, дельный, трезвый город. Приняли нас здесь очень хорошо и радушно. Вероятно, вы там уже все прочли в газетах… Близость моря и общения с иностранным миром чувствуется, иностранцев коммерсантов много, и они, видимо, вносят во всё порядливость и некоторую отчужденность. Народ коренной русский здесь превосходен, встречаются превосходные трогательные экземпляры. Есть самоеды — они возбуждают отвращение.

Витте, как и следовало ожидать, совершает победу за победой. Это ходячий ум, знание и постоянная рассудочная работа — просто завидно смотреть на такой роскошный экземпляр. Это настолько умный и дельный человек, что ему нет надобности хитрить или скрывать свои мысли. Как что видит, так и говорит в упор. Сегодня город давал ему обед, утром же он делал прием, говорил и там и здесь и все умнее умного. Губернатор здесь умный человек, а архиерей (45 лет) прельстил меня своей жизненностью и простотой… Тебе с девочками надо непременно собраться сюда как-нибудь и именно проехать по Двине — вы вернетесь более русскими, чем когда-либо… Какие чудные деревянные церкви встречаются на Двине. Далее еду на прекрасном пароходе „Ломоносов“ в Соловки и далее. Всего пробудем на море 16 дней. Фотографирую и, вероятно, будут недурные иллюстрации к моим рассказам. Ну, а если погибну, не поминайте лихом и знайте все, что я вас всех очень любил. Твой С. Мамонтов.

С нами едет художник Борисов делать этюды, юноша только кончил Академию… Кругом масса воды, куда ни взглянешь, все реки и даль… Везде масса рыбы и попахивает треской. Сначала маленько странно, а потом хорошо! На Крайнем Севере солнце совсем не заходит, буду фотографировать в 12 часов ночи и зажигательным стеклом закуривать папиросы… На Двине есть город Красноборск. Жаль не остановились, ибо это наверно была столица царя Берендея…»

Витте не только очаровал Савву Ивановича, но и подал ему большие надежды на сотрудничество. Недаром Савва Иванович заговорил в письме о пользе встречи, о том, что она отразится на детях. И действительно, отразилась, через пять лет. Но знал бы он тогда — как!..

Строительство дороги на Архангельск было делом грандиозным, но и рискованным. Объем работ предстоял чудовищный, трудности почти непреодолимые. Однако все эти препятствия и сверхсложные задачи, которые ставила перед путейцами Северная земля, только обостряли ум, находчивость, дерзость русских инженеров, сметку десятников и рабочих. Дело еще только разворачивалось, а Савва Иванович уже думал об эксплуатации дороги, о ее эстетике.

3

Савва Иванович пил чай с морошкой, один.

— Медведь сдох! — воскликнул в удивлении Антон Серов, останавливаясь в дверях.

— Какой медведь? — не понял Савва Иванович.

— Наверное, тот, что эту морошку лопал. Никогда не видел вас в одиночестве.

— Все в Абрамцеве, а я приехал в Москву, чтоб тебя повидать. Расскажи, как прошли торжества в Борках, твои торжества.

Савва Иванович налил гостю чаю, придвинул туесок с морошкой.

Антон виновато улыбнулся:

— Волновался и потел, как мышь перед кошкой. Врожденное холопство. Вся бравада слетела. И это при том, что я своими глазами видел, какие это люди.

— И что же это за люди?

— Машины, заведенные до отказа машины.

— Ты, Антон, давай по порядку. Не каждый день с царями беседуем.

Борки стали знамениты катастрофой царского поезда в 1888 году. Поезд сошел с рельсов, упал под насыпь, и несколько человек были изувечены, среди них знаменитая впоследствии Вырубова. Царя и его семью хранил Бог: сдвинулись стены вагона, удержали крышу, и никто из их величеств и высочеств не пострадал.