За прошедшие сутки на дорогах региона произошло четыре ДТП

В сети появилось видео ДТП на Коммунальном мосту в Бийске

Под новостью комментарий: лучше бы наркоторговцев ловили. Молодые накачиваются и себя убивают. Вон у реки нашли недавно девушку, жуть.

Всех не переловишь, отвечают ниже.

Наркоманы сами виноваты, никто им шприц не подает, пишут, и Ника горько усмехается. Хорошо жить в розовых очках и с короткой памятью. Загляни они в газетную подшивку, не писали бы чуши.

Подумав, она набирает в поиске: Староалтайск девушка самоубийство. Таких новостей на удивление мало. Про реку есть лишь одна заметка недельной давности:

На берегу реки Алейки, в парке на территории санатория «Брусника», обнаружено тело девушки. Его нашли работники санатория. По версии следствия, после принятия наркотиков в парке на территории санатория девушка решила покончить с собой путем утопления. Личность девушки не установлена.

На фото заснеженный берег реки спускается к рыжеватому подтаявшему льду — неподалеку явно сбрасывает воду какой-нибудь завод. Надо льдом склонилось дерево. Ника всматривается в фото, увеличивает его, как будто, если увеличить, можно увидеть найденное тело.

На этом берегу могли бы жить и вы.

Конечно же, это лишь спам. Дурацкий спам и совпадение.

Ситком закончился. Папа едет домой, теперь поют в рекламе. Бородатые мужчины в боевой раскраске спецназа вылезают из машин и поедают младенчески-розовые ломти колбасы, сдавленные хлебом. Папа может, поют за кадром. Из-за дивана слышен еле уловимый хитиновый хруст лапок, должно быть тараканы. Мелкие цепкие лапки будто щекочут щиколотку.

Ника смотрит на татуировку на внешней стороне ладони и выключает телевизор. Всего лишь спам, думает она.

«Сегодня в шесть как?» — пишет она Аникину, и тот сразу отвечает:

«Супер! Заехать за тобой?»

Он заезжает в пять тридцать и полчаса сидит в машине у подъезда, ждет. Ника не торопится принципиально. Ровно в шесть, как и договорились, она выходит, ищет взглядом черную «камри». Аникин машет ей рукой. Высокий и неловкий, в пальто, которое мало́ ему в плечах и болтается в бедрах, он нависает над Никой и хочет сперва ее обнять, но так и не решается и протягивает руку. В машине он стаскивает шапку, ерошит вьющиеся, чуть засаленные волосы, отчего еще больше походит на подростка из баскетбольной секции. Тебе удобно, спрашивает он. Если что придвинь кресло, чуть опусти или подними, нормально, точно так нормально все? Андрей пахнет первым осенним инеем и детской жвачкой, упаковки которой разбросаны по всей машине.

Он выезжает на проспект. На зеркале заднего вида на длинной цепочке висит бубенчик. Он покачивается в такт ходу машины, свет фонарей бликует на латунном боку, яркая точка скальпелем разрезает сумрак.

— Я предупредила маму, что поехала с тобой, — говорит Ника, не отрывая взгляда от бубенчика.

— Хорошо, — кивает Аникин. — Привет Марии Леонидовне.

Он сворачивает на перекрестке, паркуется перед рестораном «Улица Толстого». Там богато: мрамор на крыльце, длинная застекленная веранда, вдоль нее высажена живая изгородь. Летом она закрывает ресторан от проезжей части.

— Боже мой, он еще работает, — бормочет Ника, и Андрей, сияя, кивает.

— Помнишь, мы хотели сюда прийти? Вот. Не факт, что там вкусно, конечно, я по ресторанам редко хожу.

Ника тоже мало бывала в ресторанах и не умеет отличать, когда там вкусно, а когда нет. Но блюда в «Улице Толстого» точно вкуснее лапши быстрого приготовления и еды в столовой. Зал огромный, звучит классическая музыка, сочетаясь с деревянными стенами и вышитыми полотенцами так, как сочетаются кукольно-длинные ресницы Андрея с его щетиной.