- Он может осознать это слишком поздно. В тысячах километров отсюда, - произношу глухим голосом.

- Я верю в него, - только и произносит Екатерина Сергеевна; затем кладёт руку мне на плечо, - иди, приведи себя в порядок. Нам предстоит сложный разговор с девочками - я хочу, чтобы ты была готова.

Киваю и выхожу из кабинета.

Не знаю, на чём основана её вера, но не уверена, что во мне столько же мудрости, сколько и в ней.

Сейчас я готова орать на Тимура. Бить его по груди. Прогонять с порога своего дома.

Я хочу, чтобы он одумался, прекрасно осознавая, что мной руководит мой личный эгоизм. Так же, как и им - его.

Очень легко сказать - ха, я выше всего этого, и первой усмирю свою тёмную сторону! Однако это будет ложью. Я не хочу отпускать его и не могу ничего с этим поделать.

- Я должна сделать объявление, - произносит Екатерина Сергеевна.

Сижу у стены, опустив голову. Жду, когда все слова будут сказаны.

После всех переживаний этого дня, данный разговор не вызывает у меня ни страха, ни неловкости. Это рабочий процесс.

Единственное, что волнует меня - это реакция Леси.

Именно поэтому я поднимаю взгляд и смотрю на подругу, когда директор озвучивает своё решение касательно моей позиции в группе.

И тут же испытываю облегчение: искренняя радость на её лице даёт ответы на все вопросы.

- Но как это... - Ксана тоже разворачивается ко мне и смотрит на меня таким взглядом, что у любого другого человека тут же появилось бы желание пойти и сдать все нормативы на комиссию из профессионалов, проверив целесообразность своего вступления в группу,

- она станет слабым звеном!

- Кто это решил? Ты? - вежливо уточняет Екатерина Сергеевна, внимательно глядя на девушку.

- Если вы берёте её только из-за Тимура, то. - вновь начинает Ксана, как директор её перебивает:

- Я беру её из-за способностей, продемонстрированных за пару недель стажировки.

- Но она будет лишней! У нас сформированный состав! - не унимается рыжая в то время, как Аглая внимательно смотрит на меня в упор.

- Объясни мне, Ксана, кто дал тебе право решать, кто должен быть в группе? Может, я что-то упустила в контракте, который создавала сама?

После этого вопроса директора, девушка унимается. И поджимает губы.

- То, как ты пользуешься своими связями - это нечестно! - наконец, произносит она, посмотрев на меня.

- Это говоришь мне ты? - подняв бровь, уточняю, - Думаешь, я не знаю, что здесь происходило неделю назад, когда я принесла Екатерине Сергеевне нашу с Лесей песню?

Рыжая широко раскрывает глаза, а затем затравленно озирается, пытаясь найти на лицах остальных ответ на единственный вопрос - кто ещё знает?..

- А что здесь происходило? - уточняет Аглая, переводя взгляд на свою подругу.

- Это. другое. - оправдывается та, не находя себе места.

- Это как раз то самое, против чего ты здесь так «искренне» борешься, - неожиданно вступает в разговор Леся, качая головой и глядя на Ксану с усмешкой, - с одной только разницей: Надя заслужила своё место в группе, - затем подруга поворачивается ко мне и произносит с широченной улыбкой, - я рада, что ты будешь с нами!

- Спасибо, - одними губами отвечаю.

Но в этом слове заключено всё: благодарность за поддержку, благодарность за верность, благодарность за дружбу, благодарность за понимание.

Я всегда знала, что Леся не воткнёт нож в спину. Именно поэтому и сдружилась с ней, доверившись своей интуиции.

- Поздравляю, - только и произносит Аглая, никак более не показывая чувств, одолевающих её в этот момент.

- Я постараюсь вас не подвести. Позаботьтесь обо мне, - отзываюсь, вспомнив принятое в Корее выражение на подобный случай.