Охрана приближалась. Он схватил Викторию и зажал ей рот ладонью, пряча ее лицо. Он почувствовал, как она прокусила его руку. Вкус крови вовсе опьянил ее. Она стала вырываться с неистовой силой, острые ногти раздирали его одежду. И только стук его сердца, звучавший у нее в ушах, смешиваясь со звуком, ее бешено колотившегося сердца, заставил ее опомниться, и остудил ее.

Прибывшие офицеры безопасности потребовали отпустить девушку, приняв его за виновника происшествия. Левин был только рад такому повороту. Он зажал ее голову, склонившись к ее уху, и тихо произнес:

— Сейчас ты сделаешь то, что я скажу… ты меня слышишь?!

Она, вырываясь, никак не отреагировала на его слова.

— Проклятье, Вик! Ты должна бежать…

— Нет!!

Он не узнал ее голос. Грубый, низкий, он резал слух.

— Тогда кто поможет мне, если мы оба окажемся за решеткой, Вик? Ты должна мне помочь, слышишь? Ты же меня не оставишь, напарник? — для другого человека его слова показались бы полной чушью, но не для его бедового напарника. Он знал, что ей сказать.

— Я не брошу тебя!

— Верно… ты должна придумать, как вытащить меня, а сейчас — беги!

— Но они мертвы… Дим… это высшая мера… я не уйду!!!

— Тогда я признаюсь, что это моих рук дело!

— Не поступай так со мной!.. — она обхватила его руками, переходя на беззвучный плач.

— Что я наделала, Дим?..

Теперь это был ее голос. Его девочка… он убаюкивал ее, укачивая, и глядя, как осторожно приближалась охрана.

— Все будет хорошо… — его рука осторожно обвилась вокруг ее шеи. Он опустил подбородок на ее макушку, повторяя свои слова, пока его рука все сильнее сжимала ее. Пара секунд, и она обмякла в его руках, потеряв сознание. Левин поднялся, поднимая руки. Она осталась лежать у его ног, недвижимая. Переступив через нее, словно через ненужную вещь, он с колотящимся сердцем пошел навстречу офицерам.

— Держите руки так, чтобы я их видел! — один из прибывших охранников, поднял парализатор.

Левин повернул голову назад, глядя через плечо, как знакомый силуэт склонился над ней, поднимая ее на руки. Золотые глаза встретились с ним взглядом. Хавьер едва кивнул головой, и Дмитрий тихо улыбнулся.

— Мои молитвы все же были услышаны…

Луч парализатора коснулся его груди, обжигая, и заставляя упасть на колени. Еще миг, и перед глазами потемнело.

Глава 28

Сознание вернулось к ней в чужом доме. Безумно подхватившись на широкой кровати, она металась, соображая, где она находится, и кто может представлять угрозу. Но увидела лишь взволнованное лицо Хавьера. Он попытался ее успокоить, но она не слушала его.

— Где он?!

— В изоляторе ВСБ. Ждет приговора. Вы ничего не хотите мне сказать?

Она схватила его за плечи, начав трясти с такой силой, что он едва стерпел боль. Едва сумев освободиться от ее невероятной хватки, он снова попытался заговорить с ней.

— Это не то, что я надеялся услышать, сеньорита…

— Сейчас ты не услышишь от меня ничего другого, капитан.

Видаль сдался. Она откинула теперь привычно перепутанные косы, и поняла, что ее прекрасное платье, изорванное и перепачканное во время прошлого приступа, исчезло. Ее родная форменная майка каким-то образом оказалась на ней. Зная, что слуг в его доме нет, она поняла, чьих рук было дело, но сейчас ее ничто не волновало. Словно прочитав ее мысли, Хавьер кивнул на ее одежду, заявив, что Зои позаботилась о ней, передав оставленные у нее вещи.

— Ты должен задержать казнь! — казалось, его слова не дошли до нее.