– О да, конечно! – воскликнула Софи. – Я поражена, князь, всем этим великолепием! Это гениально!

Потемкин просиял.

– Я не питаю отвращения к лести, дорогая моя Софья, – отозвался он. – Надеюсь, вы уже обратили на это внимание.

– Это не лесть, князь, – возразила она, еще раз приседая в реверансе. – Это чистая правда.

Он бросил на нее пристальный взгляд. Лишь невинное дитя не поняло бы, что он хотел сказать. Софи вспомнила о том, что ее муж находится под непосредственным началом у светлейшего князя. Когда все это празднество закончится и жизнь вернется на круги своя, такой друг может оказать бесценные услуги. Но каким образом укрепить дружбу и не откликнуться на столь недвусмысленное приглашение в его постель?

Она не подозревала, что собеседник прекрасно видел по ее честным глазам, какие сомнения ее обуревают. Это его позабавило и ни чуточки не обидело.

– Не окажете ли мне честь посетить мое убогое жилище завтра? – с поклоном произнес Потемкин, поднося ее руку к губам. – Я хочу показать вам план нашего путешествия, которое продолжится, как только сойдет снег.

– Мне очень интересно. С удовольствием. В котором часу вы принимаете?

Он усмехнулся и вздохнул с деланным разочарованием.

– Как вы осторожны, княгиня! Я, разумеется, предпочел бы принять вас одну, но если вы желаете толкаться в толпе, то… моя келья открыта с одиннадцати до полудня.

– Прошу простить меня, князь, – мило улыбнулась Софи. – Ее величество, кажется, собирается уходить.

– В таком случае – до завтра. – Потемкин остался на месте, глядя, как она пробирается о толпе, чтобы присоединиться к свите отбывающей императрицы.

Сколько же в ней жизни, как бурлит вино молодости, подумал он. Нет никакого сомнения, ей стоит большого труда сочетать свою решительную походку с кринолинами и туфельками на высоких каблуках. Он бы с немалым удовольствием насладился этим вином в постели. Потемкин был готов держать пари, что радость обладания этой жизнерадостностью достается отнюдь не мужу, а кому-то другому. Он был попросту в этом уверен. Софья Алексеевна буквально излучала чувственность, что подозрительно отсутствовало в ней до поездки в Берхольское.

Софи плохо спала в эту ночь; ее мучили сомнения и дурные предчувствия. Ее доверие к Адаму, безусловная уверенность в его личной честности, в чистоте их любви оказались подорваны. Не думала она, что такое может когда-либо случиться. Теперь, зная его тайну, придется вызвать его на откровенный разговор. Забыть это или сделать вид, что забыла, невозможно. Но, представляя, что может услышать, Софи приходила в ужас. Какое приемлемое объяснение можно найти его молчанию? К тревожному состоянию примешивалось и возбуждение от того, что сейчас Адам находится в Киеве и спит где-то здесь, в городе; в ближайшие день-другой их встреча неизбежна. Им придется вести себя как безразличные друг другу знакомые; но даже быть с ним под одной крышей – настоящая радость.

Царица понимающе улыбнулась, когда утром се молодая фрейлина попросила разрешения отлучиться, чтобы ответить на приглашение князя Потемкина.

– Желаю тебе найти его не в самом дурном настроении, дорогая, – заметила Екатерина. – Князь после вечерних развлечений часто бывает мрачен; те, кому он накануне раздаривал улыбки, наутро видят одни нахмуренные брови.

– Я все же попытаюсь, ваше величество, – легкомысленно заявила Софи.