– Так что там насчет жизни и смерти? – напомнил я.

– С этим, как всегда, большие проблемы, – усмехнулся Гарик. – Не уживаются они друг с другом. Так вот, Костя… Помнишь, был такой деятель – Артур? Торговал наркотиками, нанял нескольких милиционеров в качестве «крыши»…

– Незабываемая личность. Ему осталось не то семь, не то восемь лет исправительных работ.

– Семь, – уточнил Гарик.

– Лучше, если бы восемь. Хотя и это вряд ли его исправит. А с чего ты вдруг вспомнил про него? Снится по ночам?

– Мне уже давно ничего не снится по ночам, – признался Гарик. – Полное отключение. Провал, а через секунду звонит будильник. И так каждую ночь…

– А при чем здесь Артур? – снова напомнил я. – Ты что‑то слишком часто сбиваешься, Гарик… Это неспроста.

– Усталость, – вздохнул Гарик. – Так вот, Артуру этому осталось сидеть еще семь лет. Ты его помнишь, и он тебя тоже не забыл.

– Приятно, – сказал я. – Приятно, что человек, получивший от тебя по морде, потом всю жизнь хранит эти воспоминания. Иначе я бы считал, что моя жизнь проходит зря.

– Тогда с Артуром тебе повезло: он помнит все. И кто кому врезал по морде, и кто кого отправил париться на зону…

– А откуда ты знаешь – помнит он или нет? – удивился я. – Ты что, ездил к нему в гости? Отвозил передачку?

– Возможно, придется к нему съездить, – задумчиво проговорил Гарик. – Попробовать поговорить с ним…

Если он захочет. Видишь ли, Костя… Вчера вечером в городское управление внутренних дел пришел факс из того исправительно‑трудового учреждения, где содержится наш общий знакомый Артур.

– Жалуются на его поведение? – предположил я.

– Угадал. Он пишет письма.

– А разве это запрещено?

– Нет, если отправлять письма по официальным каналам, то есть с прохождением тамошней цензуры и так далее… Он попытался переправить на волю письмо через одного солдата охраны… Но тот засыпался, и письмо перехватили.

– И что там Артур такого написал, что ты приезжаешь ко мне в одиннадцать вечера, вместо того, чтобы ехать домой отсыпаться?

– А я уже сказал, – Гарик пристально и печально посмотрел на меня. – Он тебя помнит. Больше того: он испытывает к тебе сильное чувство. Чувство ненависти. И хочет отомстить.

– Мало ли что он хочет! У него есть семь лет на то, чтобы изжить в себе ненависть и возлюбить всех ближних и дальних…

– Ну нет, – Гарик отрицательно помотал головой. – Он не собирался ждать семь лет, он хочет все сделать сейчас…

– Бежать собрался? Так пусть там в колонии принимают меры, раз такое стало известно…

– Дослушай, пожалуйста, до конца! – не выдержал Гарик. – И когда ты дослушаешь, то сразу перестанешь веселиться!

Я посмотрел на его напряженное лицо, на нахмуренные брови, на собравшиеся у глаз морщины и тут же перестал веселиться.

– Письмо было адресовано некоему знакомому Артура по имени Рома.

Знакомый живет здесь, в Городе. Из письма следует, что некоторое время назад Артур заказал твое убийство, – медленно проговорил Гарик и замолчал, ожидая моей реакции.

Я тоже молчал, потому что орать от страха, плакать и лезть под диван было бессмысленно.

– И что дальше? – спросил я.

– Угу, – Гарик одобрительно кивнул.