– Жить захочешь – выдержишь, – оптимистически заявил Гарик.

– А если не таскаться за этим Ромой, а подловить в темном переулке, врезать пару раз по почкам…

– Гений! – ласково сказал Гарик, и его прищуренные глаза в этот момент лучились добротой как на картине художника Жукова «Ленин разговаривает с детьми». – Так он тебе и раскололся! Ты не видел личного дела этого Ромы, а я видел. В нем сто десять килограммов веса и метр девяносто роста. Он тебя погладит по головке, и головка оторвется. Тот еще тип. Мы поставили его телефон на прослушивание, мы будем «пасти» его двадцать четыре часа в сутки.

Мне кажется, это более эффективный метод, чем прыгать на Рому в темном переулке. А потом ходить к врачу лечить собственные почки. И еще… Я звонил в колонию, где томится Артур. Насколько я понял, тамошнее начальство тоже пытается надавить на Артура, чтобы он раскололся по полной программе.

– Ты думаешь, Артур знает имя убийцы? – с сомнением спросил я. – На то и посредник, чтобы заказчик и исполнитель не знали друг друга.

– Я тоже так думаю, – согласился Гарик. – Но если Артур расколется и даст показания, хуже не будет. Наоборот – будет лучше, чем пугануть Рому. Но только вряд ли Артурчик заговорит, ему же сразу накинут срок за организацию убийства… Так что Рома – наша главная надежда. А от охраны ты зря отказываешься.

Я махнул рукой.

– Ну вот, – подытожил Гарик – Хорошо мы с тобой посидели, поднял я тебе настроение… Пора мне домой. Хотя… – он посмотрел на часы. – Начало первого. Черт. Жена меня убьет.

– У нас с тобой схожие проблемы, – усмехнулся я. – Но ты по крайней мере знаешь, откуда ждать удара.

– Пожалуй, я не поеду сегодня домой, – рассудил Гарик. – Уже нет смысла. Слишком поздно. Считай, что сегодня ночью я буду твоей охраной.

Только принеси сначала что‑нибудь пожрать…

– Поэтому я и отказываюсь от охраны, – сказал я, направляясь на кухню.

– Защитят, не защитят – это еще вопрос. А вот уж обожрут наверняка.

– Не причитай, – донесся до меня голос Гарика. – Голодный милиционер хуже сытого бандита. По себе знаю.

16

Я заснул той ночью под убаюкивающие звуки Гарикова голоса – рассказ о каком‑то там милицейском совещании подействовал не хуже снотворного. И наутро проснулся я тоже от произнесенных Гариком слов.

– Спокойствие, – сказал он, тряся меня за плечо. – Это всего лишь я.

Пора сматываться отсюда…

И минут через двадцать мы вышли из квартиры. Гарик настороженно крутил головой, стараясь усмотреть возможную опасность, но обнаружил лишь Ленку, которая вышла из лифта и удивленно уставилась на меня.

– Ты куда‑то уходишь?

– Ну… – начал я было длинное вступление, во время которого можно было бы придумать приемлемое объяснение, однако Гарик энергично вмешался в начавшийся разговор.

– Константин Сергеевич уезжает по делам, – эти слова сопровождались неслабым толчком, направившим меня к лифту.

– Куда это ты еще уезжаешь? – Ленкин голос принял подозрительно высокие тона. – А я думала, что ты захочешь со мной попрощаться, ведь скоро мы уезжаем…

– Константин Сергеевич уезжает в другой город, – немедленно ответил Гарик.

– Что? – удивился я.

– В какой еще город? – возмутилась Ленка.