Выскакиваю из машины и ору во всю глотку:

— Перестань! Хватит!

Ронин не сразу, но подчиняется. Раздувает гневно ноздри и что-то бормочет себе под нос, но отходит.

— Воспитанный у тебя… хм… питомец. И храбрый. А куда Мелкого дела? В утиль сдала?

Сказавший это, выходит наконец-то из-за спин своих бойцов. Макино Томоэ — глава Драконов и старший брат Кохея, собственной персоной. Снизошел, значит, до «какой-то девки из Трилистника», ну-ну.

Был бы здесь Красавчик Тан, он бы заценил шмотки, которые Томоэ напялил на себя великолепного. Точнее, позволил им облечь это идеальное тело. Ну, или как он там привык выражаться?

— Я тебе не рада, Макино, — говорю я. — Какого черта ты вытворяешь?

Обольстительный Томоэ медленно приближается, облокачивается на капот и окидывает меня эдаким снисходительным взглядом главного самца в стаде. Типа, глазами раздевает. Пуговичка за пуговичкой, бретельку с плечика и всё такое… Слюни пускает, кобелина. Вот, как в такой обстановке одеваться женственно?

— А теперь застегни всё обратно, извращенец, и сделай как было, — говорю я. — Пока я не навоображала, как носок моей туфли со всего маху врезается тебе в промежность.

При этом я кровожадно пялюсь на ширинку его брюк, чтобы и его воображение заработало в нужном направлении.

— Ладно, шутки в сторону, — говорит король всех борделей. — Мне надо с тобой поговорить наедине, Ямада Рин.

— О чем?

— О семейных делах.

Ух, как мне это не нравится. Когда улыбаются вот так вот краем рта и демонстрируют при этом клык.

— Тебе уже сказали, что человечество изобрело мобильные телефоны? Зачем было гнаться, устраивать показуху?

Томоэ только руками разводит. Да, я уже знаю, что пристрастие к дешевым понтам не лечится консервативными методами, а отрезать пришлось бы слишком много.

— Давай поговорим наедине, Ямада. Как брат с сестрой.

— У меня нет братьев, Макино.

— Так и у меня сестер не завелось, — парирует он.

Мы отходим в сторонку, оставаясь в поле зрения его охранников и ронина. Если бы не заявленная тема (в моем случае — слишком актуальная и болезненная), то я бы его послала подальше, честное слово.

— Где ты чучело это окопала? — спрашивает Томоэ, кивая на Рё.

— Где взяла, там уже нету, — огрызаюсь я. — Давай-ка к делу. Чего надо?

Утиль для Мелкого я ему еще припомню!

Смазливая до неприличия физиономия главы клана дивным образом обретает серьезное выражение. Надо же, он умеет не только взглядом раздевать.

— Ты сегодня встречалась с детективом Дайити, — говорит (и это не вопрос) — Он расследует смерть Ян Чэня. Что ты ему сказала?

— Пока ничего особенного. А что?

— Он всё еще считает, что это сделали «Драконы»?

— А это они? — прикидываюсь я несведущей.

— Нет, но я могу предоставить доказательства, что заказчиком был мой младший братец.

Удержать на лице маску спокойствия мне не удается. Нижняя челюсть сама по себе отваливается. Позор тебе, Ямада Рин!

— Решил избавиться от брата?

Неужели узнал про отцовство Чэня? От кого? Когда? У меня аж дыхание сбивается от волнения. Как же я теперь наказ призрака выполню?

Томоэ морщится, как от глубочайшего разочарования во всем человечестве. Это он правильно делает. Если человеческая раса породила такого, как он, подонка, то грош ей цена.

— Я разве изверг какой-то, чтобы родную кровь в тюрьме сгноить? — немного обиженно бухтит он.