Нателла оторвалась от снимков. Тихонько гудел монитор.

   Появилась заставка, отыграла нужная музыка. Мелькнул на экране профиль Нателлы с рыжими кудрями и вдруг...

   —  Простите за технические неполадки, — снова возник ведущий, — репортаж мы покажем в следующем выпуске новостей...

   Сказать, что Володька-оператор и даже монтажеры удивились, — это не сказать ничего.

   Медленно, как в «рапиде», они повернулись к Нателле. На той не было лица. Она была в шоке, в ступоре, она была убита.

   Правда, не настолько чтобы тут же не схватиться за телефон и дрожащими от нетерпения пальцами не набрать телефон главного.

   На звонки никто не отвечал. Нателла набирала редакцию, выпускающего, просто ведущих, корреспондентов — телефоны не отвечали, словно в одну секунду бурная жизнь телекомпании прекратилась.

   — Они что там, с ума сошли? — наконец выговорила Нателла.

   — Опупея, — прохрипел Володька. — Интересно, что по этому поводу сказал бы штурман?

   Штурмана звать не надо было. Нателла и сама выдала руладу, которой позавидовал бы морской волк.

  А что еще делать корреспонденту, материал которого в последнюю секунду сняли с эфира?!

Глава десятая ЦЕЙТНОТ

   В холл гостиницы «Ярославская», сгибаясь под тяжестью огромных тюков, вошли двое. Взмыленные, раздраженные, в расхристанных китайских пуховиках. Типичные «челноки».

   — Надо было водилу запрячь!.. — простонал тот, что постарше. — Рук уже не чую!

   — Вот еще... — хмуро отозвался второй, стискивая зубы от напряжения. — Сами как-нибудь... Копеечка рубль бережет...

   Лифт не работал.- Пришлось взбираться на четвертый этаж пешочком. На полдороге передохнули, устроили перекур.

   Их номер был в самом конце длинного коридора. Тюки уже тащили волоком, из последних сил, тихонько покрякивая и матерясь.

   Дверь оказалась незапертой. Старший толкнул ее плечом и, ввалившись в номер, задыхающимся голосом взмолился:

— Дайте воды! Умираю!

  К нему тут же подскочил голубоглазый детина со стаканом в руке.

— Кипяченая?

— Так точно!..

«Челнок» жадно припал губами к граненому краю.

   — Все чисто, товарищ полковник, — тем временем рапортовал голубоглазый, невольно наблюдая за тем, как по шее Валентина Демидовича Савелова лихорадочно бегает острый кадык. — Хвоста не замечено, корпус блокирован, все люди на своих местах, противоподслушивающие устройства установлены. Какие будут команды?

   — Еще, — протянув парню пустой стакан, полковник с раздражением стянул с себя душный пуховик, под которым оказался серый деловой костюм.

   Береженого, как говорится, Бог бережет. Нет сомнений, что деятельность Савелова и его команды представляла определенный интерес для иностранных разведывательных служб, так что появление полковника на конспиративной явке было обставлено должным образом.

Немножко смахивало на дешевенький театр, но таковы уж правила игры.

   Словом, все эти на первый взгляд дурацкие меры предосторожности были просто необходимы, как витамин С.

   Савелов выхлестал чуть ли не весь графин, прежде чем плюхнулся на мягкий диванчик и, вытянув, перед собой ноги, блаженно произнес:

   —  Хорошо-то ка-ак... — и похлопал ладонью рядом с собой: — Садись, Саша, отдохни.

   Второй «челнок» аккуратно повесил свой пуховик в стенной шкаф и устроился рядом с полковником.