— Я должна соблюдать приличия. — Она указала на свое платье. — Пока что никто не видел моих усилий, кроме прислуги.

— И твоего мужа, — добавила Марта.

— Он встает с восходом солнца и сразу уходит. Возвращается во второй половине дня и запирается в кабинете, где работает до обеда.

Джейн улыбнулась:

— Ты передумала, Николь?

— Какой же я была дурой! — пылко воскликнула молодая женщина.

— Значит, ты счастлива?

Николь закусила губу.

— Очень счастлива. Хоть и пришлось поступиться своей гордостью.

— Ты его любишь? — прошептала Регина.

— Да, — тоже шепотом ответила Николь. — Люблю!

Улыбка расцвела на лице сестры. Когда эмоции улеглись и все наконец уселись, Николь повернулась к матери:

— Мама, как отец?

— Прекрасно. Я ему все расскажу, пусть порадуется.

— Он правильно сделал, что заставил меня выйти за Хейдриана. Родители всегда желают детям только добра.

— Почему бы тебе самой не сказать ему об этом? — спросила Джейн. — Он по тебе скучает, дитя мое. Тревожится, что поступил неправильно.

— Я передам ему с вами письмо, — сказала Николь. — Пусть приедет меня навестить.

Леди заговорили о замужестве Николь и об обязанностях герцогини.

— Я думаю, — сказала Николь, — что со временем он полюбит меня. Но если даже этого не произойдет, мы по крайней мере станем друзьями. Он добр и почтителен. Старается мне угодить.

— Так же как ты стараешься угодить ему, — заметила Марта.

— Да, стараюсь, — согласилась Николь, вспомнив, как старалась угодить ему в постели, выполняя все то, чему он ее научил.

— Я жду не дождусь, когда вы начнете выезжать в свет, — очень довольная, сказала Регина. — Когда общество увидит тебя сейчас! На твоем месте я бы задала жару каждому, кто когда-то тебя обижал!

— Не так, как на свадьбе? — спросила Николь.

Она с отвращением вспоминала о том, как вела себя на торжестве, как третировала Хейдриана на глазах у собравшихся.

— Надеюсь, что нет! — воскликнула Марта. — Бедный герцог стал тогда мишенью для насмешек.

Марта заморгала и глянула на Джейн, любопытствующий взгляд которой явно свидетельствовал о ее неосведомленности, и на Регину, которая явно все знала.

— Ах, милочка, конечно, ты ничего не знаешь. Это не важно, Николь. Важно только то, что вы с ним прекрасно поладили.

— Расскажи. — И Николь упрямо и угрюмо сжала зубы.

Марте не хотелось рассказывать.

— Она должна знать! — сказала Регина.

Марта вздохнула.

— За неделю до вашей свадьбы он был самым очаровательным и вежливым человеком! Нельзя было не заметить в нем перемену, куда девалось его равнодушие к светскому времяпрепровождению. Помнишь, как он пообещал притвориться влюбленным олухом? Он прекрасно справился со своей задачей! Все говорили о том, как безумно влюблен в тебя герцог, что ты изменила его характер. И хотя спешка со свадьбой скандальна, он не может больше терпеть.

— Не может быть, — сказала Николь.

Марта вздохнула:

— К несчастью, твое отношение к герцогу было слишком очевидно во время свадьбы. Все заговорили о том, что герцог действительно любит тебя, но ты ему не отвечаешь взаимностью.

Николь разозлилась — разозлилась на сплетни и еще больше на себя за то, что так унизила Хейдриана.