Ожидание само по себе не слишком приятно, а ждать в больнице – это что-то вроде испытания на прочность. День, когда Кейт проводила Джордан в операционное крыло, стал для нее как раз таким испытанием. Для начала возник какой-то срочный случай, и время операции передвинулось на десять часов, а между тем Джордан подготовили уже к половине седьмого. К счастью, с ней разрешили оставаться в предбаннике операционной, но в конце концов ее увезли, и медсестра, по виду не старше двенадцати лет, взялась проводить Кейт в комнату ожидания. После долгих блужданий по коридорам та усомнилась, что провожатая знает, куда идти. Нужное помещение оказалось, как и следовало ожидать, в непосредственной близости оттого, куда увезли Джордан, и они волей-неволей попали туда, сделав полный круг по громадной больнице.

Вообще говоря, комнат было две, одна основная – со столом, телефоном и юной особой, очень похожей на провожатую Кейт. К ней следовало обращаться «с любыми возникшими вопросами» (что против воли заставило улыбнуться), она же вызывала родных, когда это требовалось. Назвав свое имя, Кейт огляделась и, не обнаружив ни одного свободного места, прошла в комнату поменьше, откуда как раз выходила семья человек из пяти, все как один с покрасневшими от слез глазами – должно быть, поэтому там больше никто не обосновался.

Кейт уселась с чувством облегчения от того, что одна. У нее не было ни малейшего желания обсуждать, почему она здесь, и выслушивать рассказы других, посторонних ей, людей. Она немного посмотрела в окно, раскрыла журнал, но тут же отложила, слишком взвинченная, чтобы читать. Ей хотелось выплакаться, но об этом не могло быть и речи.

Прошло некоторое время. Снова, чисто автоматически, Кейт взяла журнал и заметила, что руки трясутся.

Нет, так нельзя. Надо надеяться на лучшее! Чего ради нервничать? Это же не настоящая опухоль, просто уплотнение, и операция не из серьезных. Все будет в порядке. Правда, хирург выглядел как-то мрачновато... но это по словам Джордан, а она вечно преувеличивает.

Что за чушь! Когда это Джордан преувеличивала? Она рассудительна, практична, осторожна, с рациональным подходом к вещам. На такую позицию следует встать и ей. Не пытаться оболванить себя всякой утешительной ерундой, а честно и беспристрастно взглянуть на вещи. Найти веские доводы, почему все обойдется. Кстати, это поможет отвлечься.

Кейт принялась ходить по комнате.

По словам Джордан, хирург не был настроен особо оптимистично. Но почему? Потому что нет оснований для оптимизма? Или он из тех, кто на всякий случай готов к худшему? Ведь есть же такие люди! А если он сам считает нужным быть во всеоружии на самый худший случай, то и пациент должен, правильно? Что там на этот счет говорится в клятве Гиппократа?

Кейт помедлила, поражаясь собственной извращенной логике, потом воинственно расправила плечи и продолжала думать в том же духе.

Ну и что же, что с материнской стороны у Джордан была тетка, которая вот так же нашла у себя уплотнение, но притворялась, что оно не существует, до тех пор пока не умерла от рака? Что с того, что одной из двоюродных сестер недавно поставили тот же ужасный диагноз? Хоть она и двоюродная сестра, ей уже за восемьдесят, а уж о тетке и говорить нечего – умерла от рака чуть не в сто лет! Какой отсюда вывод? Предрасположенность имеется, но средняя продолжительность жизни от этого не страдает. Джордан вовремя обратилась к врачу и вполне может прожить еще шестьдесят – семьдесят счастливых лет, пока природа не возьмет свое.

А вдруг природа уже пытается взять свое, не дожидаясь, пока она достигнет преклонного возраста? Эта мысль подействовала как ушат холодной воды. Сразу утратив весь задор, Кейт мешком осела на стул и сгорбилась.

Но должно же быть и что-то позитивное! Чем раньше обнаружишь болезнь, тем больше шансов с ней справиться – раз. Весь женский пол в семье Джордан, зная о своей наследственности, строго следит за здоровьем – два.