– Никакой близости, – шепчу я.

– Что ты сказала? – переспрашивает он.

Поднимаю голову на Слэйна.

– Никакой близости с тобой. То есть секса. Я согласна помочь тебе, но без него, – громче говорю.

– Там есть пункт. Номер один, – подсказывает он, делая глоток из своего бокала.

Хмурюсь и читаю.

«Сексуальные отношения исключительно по взаимному согласию обеих сторон. Насилие исключается». 

– Если ты уверена в том, что сможешь устоять передо мной, то для тебя это не проблема. Не так ли, Энрика? – спрашивая, Слэйн приподнимает бровь, словно насмехаясь над моей слабостью и, действительно, считает меня шлюхой.

– Смогу. Я уверена в себе и не собираюсь к тебе лезть, умоляя о сексе. Это исключено. Но я хотела бы тоже внести поправки. Я не хочу этот пункт.

– Не торопись. Если ты исключишь его, а потом изменишь мне или внезапно поцелуешь меня, то тебе, возможно, будет больно. Зачем тебе эти страдания?

– Вычеркни, – требую я.

– Нет. Я оставляю нам обоим шанс на новую возможность, Энрика. Так же я убеждён, что ты не выстоишь, как и я. Это не просто контракт, это деловые отношения, Энрика. Мои тринадцать дней включают в себя секс, искренность и взаимное удовольствие. Это было моим изначальным условием, но как там и написано, я не применю силу к тебе. Я не насильник, хотя ты уже умоляешь меня трахнуть тебя. Я не буду. Ты сама попросишь меня об этом, Энрика. Не руби всё сразу сгоряча и от обиды. Это вовсе не унизительно признаваться в том, что тебя влечёт ко мне с той же силой, что и раньше. Я этого не отрицаю, – пожимая плечами, говорит Слэйн и садится рядом со мной, но я отодвигаюсь.

Да, я боюсь его. Боюсь этого влияния на меня, потому что, по правде говоря, я в себе не уверена. Конечно, Слэйн не тот, с кем я раньше занималась любовью, один его укус чего только мне стоил, даже страшно вспомнить, но его сексуальный магнетизм убийственен.

– Работа, – выпаливаю я, чтобы перестать думать о близости со Слэйном.

– Ты будешь работать на меня, – кивает он.

– Нет, я имею в виду моя работа в ресторане. Я буду работать.

– Исключено. Суть моего требования заключается в полном владении тобой, Энрика.

– Так не пойдёт. Я не хочу потерять работу из за ошибок. Я хочу иметь возможность вернуться в свою нормальную жизнь, – твёрдо говорю.

– Возьмёшь больничный. Я это легко организую. Не переживай, тебя не уволят. Это в моей власти. Я договорюсь, – спокойно отвечает он.

– Но я хочу работать…

– Поверь мне, твоих сил не хватит на это, Энрика. Ты должна двадцать четыре часа находиться у меня на глазах. В ресторане ты можешь передать сообщение Лиаму или встретиться с ним. Не вынуждай меня напоминать о том, что я сегодня видел, как ты мило воркуешь с ним, а потом он шантажирует меня записями ваших разговоров, которые я выкупил, снова став должником своего отца. Я защищал тебя и твоё будущее, поэтому сейчас имею право ставить условия, которые ты примешь безоговорочно, – категорично и резко произносит он.

– Тогда в чём состоит смысл твоей задумки? Что я буду делать? Я хочу это знать. Что? Я, правда, не общаюсь с Лиамом и не вру тебе.

– Это мы и проверим. А что ты будешь делать? Сопровождать меня на приёмы, банкеты, ужины, находиться рядом со мной здесь и, вообще, в моей жизни, поездках, прогулках, клубе и на отдыхе. Ты станешь моей тенью. И предупреждаю, что моя семья должна поверить в твою искреннюю любовь ко мне, иначе всё это будет казаться фальшью. Я добиваюсь того, чтобы обратить врага в союзника. Ты враг моей семьи.