— Блядь, — показал Избранный знакомство с лексиконом Министра. — Это пиздец какой–то.

— В общем, надеюсь, вопрос с моей «причастностью» к вашим «многочисленным бедам» не стоит? — ехидно осведомился я.

— Не стоит, приношу свои извинения, Пайк, — выдал Гарик.

— Прекрасно, мистер Поттер, читайте дальше, — выдал я Избранному брошюру времен Гриндевальда, где описывалось, как загубить биомага и вырастить «много–быстро зольдатен».

— Это реальный пиздец, — откомментировал прочитанное Избранный.

— Ну, в целом, вы выразились верно. Не говоря о том, что сведения, представляемые вами Лаванде, были крайне урезаны даже по сравнению с библиотекой, о чем она вам, с её слов, говорила, — на что Гарик кивнул. — Смотрим дальше. Вы явно и очевидно, после конфликта с Риддлом, стремились заморозить конфликт. Я это только одобряю, но встает вопрос — зачем? У меня, как и у Лаванды, возникли нехорошие догадки, но кузину вы изволили послать на хуй. Спрашиваю я, вы планируете массовое разрушение алтарей или гибель алтарщиков?

— А что если да? — с вызовом спросил Избранный. — Алтари тупят, ограничивают…

— Мистер Поттер, не утруждайтесь, все недостатки алтарей я знаю не хуже вас. А если «да», вы не просто идиот, а гнусный преступник, планирующий уничтожение жизни на планете. Не понимаете? — откомментировал я непонимающий взгляд. — Хорошо, — со вздохом продолжил я, — объясню. Мать–магия — сильнейший из известных спиритуалистам дух, возможно не самый сильный, но максимально проявленный в нашем мире, взаимодействующий с алтарями. С миллионом алтарей, мистер Поттер, не меньше. При этом, учитывая выбросы, откаты и затухания, именно она может разрушительно воздействовать на наш мир. Не каменюка, а именно то, что каменюка проводит, надеюсь это понятно. Далее, за пятьсот лет после появления мать–магии на Земле фактически исчезли спиритуалисты и их вариации, как и их знания. Совсем, мистер Поттер, и их приносили в жертву на алтарях. А теперь, вопрос к вам. Как поведет себя, да и на что будет способен сильнейший дух, пару тысячелетий подпитываемый жертвами?

— Блядь, — показал Гарик, что он прекрасный собеседник для Муди. — Но погодите, Пайк, если уничтожить ВСЕ алтари, они же как якоря, то, возможно, промахнется?

— Все, сразу и единомоментно? — уточнил я, а после кивка продолжил. — Крайне маловероятно, все равно появится небольшая лакуна, а учитывая, что время есть поддающаяся магии субстанция… В общем, ответ «возможно», как по мне, не повод делать непоправимое.

— По мне тоже, сложно не признать факт, — передернуло Гарика. — Ладно, я понял. Свои планы я, наверное, сверну, благо они, похоже, очевидны.

— Это прекрасно, но это еще не все, мистер Поттер, — продолжил я. — Вы уж простите, но ваше обращение с леди столь омерзительно, что я не могу не высказать вам своих претензий.

— И в чем они заключаются? — окрысился Гарик, — Их слишком много? — ехидно вопросил он.

— Сколько их — дело исключительно ваше, — надменно отрезал я. — Однако, обследуя окрестности озера близ приобретенного особняка, я, относительно недавно, обнаружил рыдающую девицу. Сидящую на земле, не обремененную ничем, кроме пары украшений и носильной одежды. Как джентльмен, я не мог её не приютить, ну и поинтересовался её столь печальным положением. Выяснилось, к моему удивлению, что вполне приглядная и неглупая мисс катастрофически страдает от недостатка общения. Вы не поверите, мистер Поттер, её любимый, с которым она делила постель каждый день, за год — представьте, за год! — уделил ей полчаса на общение.