Перешагнув порог святилища, Зитос заметил на руках Нумеона кровь. От вида капель, стекающих по рукояти церемониального молота, Зитосу стало не по себе.

— Наш визит на Бастион не остался незамеченным.

— Невозможно, мы уничтожили все их корабли.

— Но перед этим один из них послал сигнал.

От удивления под слепым глазом Нумеона дернулся нерв.

— Фрегат Гвардии Смерти?

Зитос кивнул.

— Они придут за нами. Хотя бы ради мести, если у них нет других причин.

— Согласен. Приказы?

— Будут исходить от тебя, сержант. Делай, что считаешь нужным. Я останусь здесь на страже.

Нумеон бросил взгляд через плечо, когда осознал, что Зитос еще здесь.

— Хочешь что-то сказать?

— Во время операции на Бастионе ты кое-что сказал, — начал Зитос.

— Я много чего говорил, брат. Уточни.

— Ты сказал, что это мои люди. Наши боевые братья, шестьдесят шесть с Макрагга. Погребальный Огонь.

— На Бастионе их было меньше шестидесяти шести.

— Но ты имел в виду всех. Прояви ко мне хоть немного уважения и не отрицай этого.

— Уважения? — нахмурился Нумеон, вставая и поворачиваясь к нему. — Я думал, что проявляю достаточно уважения. Ты командовал нашими братьями в отсутствие отца, объединял их. Они должны следовать за тобой, а не за моим званием.

— Но теперь ты наш командир. Если мы доберемся до Ноктюрна…

— Когда доберемся, брат, — предупредил Нумеон.

— На Ноктюрне ты поведешь нас обратно на войну, дашь нам цель.

— У нас есть цель — это Вулкан. Он восстанет, как восставал и раньше. Я не могу быть магистром легиона, когда у нас есть примарх. Мы не справимся, если я не буду в это верить.

— У нас лишь один корабль, брошенный в пустоту. Твоя вера может погубить нас всех.

— Я готов пожертвовать всем, — горячо заявил в ответ Нумеон.

Зитос все пытался воззвать к разуму:

— Веди нас, Нумеон. Хватит прятаться в этом склепе, ожидая чуда. Выйди из теней к свету. Выбранный тобой путь — безумие.

— А что ты предпочел бы делать? Сидеть на Макрагге и служить символом жиллимановского страха?

— Какого страха?! — Зитос не сумел сдержать рык.

— Что Терра погибла, а Император мертв. Ты готов поверить в этот ужас, но не в то, что наш отец жив? Скажи, брат, когда ты потерял всю надежду?

Зитос печально посмотрел на него:

— Когда увидел его остывший труп.

В Нумеоне поднялось что-то дикое и болезненное. Отрицание, гнев, боль, разочарование… Эмоции слились и захватили контроль. Он обхватил Зитоса за пояс и повалил на пол, несмотря на размеры фемидца.

Доспехи с громким лязгом ударились о металлическую палубу.

Зитос ответил ударом в лицо, оглушив Нумеона.

— Ты сам напросился, — сказал Зитос. — На каждый удар.

Нумеон заблокировал предплечьем правый хук, поймал руку и ударил Зитоса ладонью в солнечное сплетение. Броня прогнулась.

Зитос скривился от боли. Он схватил Нумеона, прижав руки к бокам, вдавил его в стену отсека и, не отпуская, начал стискивать.

Колено Нумеона врезалось в него, как булава. Зитос охнул и ослабил хватку. Воспользовавшись паузой, Нумеон высвободил руку и опустил локоть на ключицу Зитоса, почти вырвался и опять ударил коленом, на этот раз в незащищенный подбородок фемидца.

Зитос отшатнулся, на мгновение оглушенный. Нумеон дал ему стереть кровь с губ.

Это было ошибкой.