— В Пуэрто-Рико нет проблем с юношескими бандитскими группировками, — сухо заметил Паркер.

— Нет, конечно нет, но я же не о том. Просто мне показалось, что это было… я не знаю… надо было немножко поуважительнее, что ли.

— Поуважительнее к чему? К выходному? — сострил Паркер и расхохотался.

— Вот, теперь ты еще и насмехаешься, — обескураженно вздохнул Луис.

— Я? С чего бы мне насмехаться над твоей родиной?

— Просто… знаешь… мы ведь бедные и голодные, это правда. Но в центре города есть рыночная площадь, и розовая церковь, и манговые деревья. И ты всегда можешь зайти на рыночную площадь поболтать с друзьями. И ты человек, и все знают, как тебя зовут. Это важно, Энди. Там ты знаешь, кто ты.

— А кем ты там был, Луис? — Паркер прищурился. — Губернатором?

— Ай, он опять шутит, — огорченно заметил Луис. — Ты ведь понимаешь, что я имею в виду, правда, Фрэнки?

— Да. Понимаю.

— А здесь порой чувствуешь себя потерянным. Ведь без личности нет ни гордости, ни уважения.

— Я тоже понимаю о чем ты, Луис, — вступил в разговор Джефф. — Примерно то же я говорил о Флетчере. Там можно затеряться в людской массе, смешаться с ней и забыть, кто ты есть.

— Да, именно. На острове людей уважают, и жизнь… и смерть уважают тоже. Здесь жизнь дешевая, а смерть еще дешевле. А на острове… — Он помолчал, словно давая себе время вспомнить, словно давая своим мыслям вырасти и расцвести. — На острове, в городах, когда кого-то хоронят, гроб на плечах несут по главной улице, а за гробом идут плакальщики.

— Да, я знаю, — тихо произнес Эрнандес. — Отец рассказывал об этом.

— Владельцы магазинов стоят у входа, а когда гроб проносят мимо, закрывают двери. Так они выказывают уважение к умершему. Они как бы говорят: «Я не буду отвлекаться на дела, пока тебя проносят мимо, друг мой».

— Ох, черт побери, — фыркнул Паркер. — Это не уважение. Они просто боятся смерти. Я скажу тебе кое-что, Луис. Не знаю, что там на вашем острове, но здесь — прямо здесь — настоящее уважение получают только такие бандиты, как Пепе Миранда.

Луис протестующе замотал головой:

— Нет, нет!

— Нет? Поверь уж мне на слово.

— Я пошел, — сказал Эрнандес. — А вы уж тут спорьте без меня.

— А кто тут спорит? — усмехнулся Паркер. — У нас просто дискуссия.

— Ладно, тогда дискутируйте, — согласился Эрнандес, вышел из кафе и скрылся за углом.

Джефф развернулся на табурете и посмотрел на улицу. Позади него — он слышал — продолжали спорить Луис и Паркер, но его совершенно не занимал их разговор. Он не отрывал взгляда от закрытой двери «Ла Галлины», размышляя о том, когда же бар наконец откроют. На самом деле он не знал, действительно ли ему так необходимо провести день в постели с женщиной или нет, но думать почему-то ни о чем другом он не мог. Он добирался сюда через весь город, и ему было противно думать о том, что придется уйти ни с чем. Так что он не сводил глаз с закрытой двери, желая, чтобы она открылась, и — о, чудо! — она открылась.

Глава 6

Девушке, вышедшей из бара, было не больше девятнадцати. Несмотря на жару, на ней были свитер и теплая юбка, которые почти скрывали ее стройную, женственную фигурку.