По ее спине прошла дрожь, и она задела плечом его грудь.

— Спасибо.

Его тело задрожало от вновь вызванного желания — жгучего, предваряющего его готовность к ней. Если бы он не был осторожен, то его намерение подождать, пока она сама не попросит, разбилось бы вдребезги, и он попытался бы ее соблазнить. Здесь и сейчас. Пусть и при свидетелях. Даже сейчас, он распространял этот душисто-медовый бриз…

— Что ты собираешься со мной сделать? — хриплым голосом спросила Элия. Неужели она почуяла запах? Жаждала его? — Что ты собираешься сделать с другими агентами?

Проход в подземный тоннель раскрылся настежь, обнаружив Талона, взбиравшегося по импровизированным ступеням с металлическим ящиком в руках, и отрывисто отдающего приказы на языке Ракан другим несущим собственные объемные яиц па г

Элия потрясение выдохнула, увидев внезапно открывшуюся темную шахту.

— Это там, внизу, находится камера? — спросила она, позабыв о своих предыдущих вопросах. Затем она, должно быть, осознала, что еще кое-кто увидел ее настоящую внешности, потому что темные локоны начали светлеть.

— Не меняйся. Пожалуйста. Я не ожидал, что он появится так скоро, но скрываться сейчас — не сыграет тебе на руку. К тому же, он тебя не выдаст.

Прошло какое-то время, но затем ее волосы вернулись к своему богатому темному великолепию. Он благодарно улыбнулся в ответ и был вознагражден робким судорожным движением ее губ. Однажды он заставит ее смеяться. Однажды он… Забудет о своей цепи, если не отведет взгляд.

— Вам нужны еще люди? — спросил он Талона на Раканском. У него не было причин предоставлять Элии подобную информацию, скорее, множество причин ее не пред оставлять. — Я хочу, чтобы мы покинули это место как можно быстрее. Талон посмотрел на него, тряхнув зал отпетыми косичками.

— Нет, — ответил он. — Капни Сашер только что прибыли. Сказали, что больше не могут выслушивать агентов ИУП. Я пристроил их для транспортировки последних ящиков с оружием.

— Агенты ИУП все еще требуют своего освобождения*?

— Да. К тому же, они хотят знать, что мы сделали с их мертвыми товарищами, — в голосе Талона отчетливо слышалось недовольство, когда он произнес слово «мертвыми».

— Когда Каин и Сатшер вернутся, они могут рассказать, что мы их похоронили. Это была правда. Но Бриан был так же недоволен тем, что люди мертвы, как и его друг. Не было необходимости убивать агентов так ожесточенно и яростно. У них все было под контролем (да, некоторые из их людей были оглушены, но ни один не был ранен), так что не было необходимости начинать кровопролитие. Именно из-за этой бойни он приказал всем сжечь одежду и помыться, как только они достигли полуразрушенного, заброшенного дома. Без исключений. Даже пленникам.

— Говоря об ИУП, — начат Тапок — ни Каин, ни Сайлер за время пути не замешай никаких признаков их присутствия, ни здесь, ни там. Ты был прав. Лучшего времени для передислокации не найти.

— Хорошо.

— Что мне сделать с Марлеоном? Оставить его здесь, — что означало убить его здесь, — или взять его с собой? — что означало убить его там. — Я не знал, что с ним сделать, так что оставил его здесь, взаперти

Марлеон был воином-предателем, который проскользнул в тела нескольких агентов и взят над ними контроль, принудив их пристрелить самих себя. Он был изолирован всю неделю, пока Бриан обдумывал его наказание. Наказание, которое он не желал приводить в исполнение, ибо любил Mapлеона, как брата. Но иного пути не было. Он всего лишь откладывал неизбежное.

— Приведи его. Давно пора поставить его в пример другим.