После этого очень длинного и, боюсь, утомительного изложения, которое я вынужден был дать в интересах освещения основного вопроса, я закончу свой доклад предложением следующей резолюции:

1) Общее повышение уровня заработной платы привело бы к понижению общей нормы прибыли, но в целом не отразилось бы на ценах товаров.

2) Общая тенденция капиталистического производства ведет не к повышению, а к понижению среднего уровня заработной платы.

3) Тред-юнионы успешно действуют в качестве центров сопротивления наступлению капитала. Частично они терпят неудачу вследствие неправильного использования своей силы. В общем же они терпят неудачу, поскольку ограничиваются партизанской борьбой против следствий существующей системы, вместо того чтобы одновременно стремиться изменить ее, вместо того чтобы использовать свои организованные силы в качестве рычага для окончательного освобождения рабочего класса, то есть окончательного уничтожения системы наемного труда.

Ф. ЭНГЕЛЬС

КАКОЕ ДЕЛО РАБОЧЕМУ КЛАССУ ДО ПОЛЬШИ?

I РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ «COMMONWEALTH»

Милостивый государь!

Повсюду, где рабочий класс принимал самостоятельно участие в политических движениях, его внешняя политика с самого начала выражалась в немногих словах — восстановление Польши. Так обстояло дело с чартистским движением во все время его существования; так обстояло дело с французскими рабочими еще задолго до 1848 г. и в памятный 1848 г., когда 15 мая они двинулись к Учредительному собранию с криками: «Vive la Pologne!» — Да здравствует Польша! Так обстояло дело и в Германии, где в 1848 и 1849 гг. органы печати рабочего класса требовали войны с Россией для восстановления Польши. Так обстоит дело и теперь, с одним лишь исключением, о котором подробнее скажем ниже. Рабочие Европы единодушно провозглашают восстановление Польши как неотъемлемую часть своей политической программы, как требование, наиболее выражающее их внешнюю политику. Буржуазия, правда, тоже питала и теперь еще питает чувство «симпатии» к полякам, но это чувство не помешало ей оставить поляков в беде в 1831, в 1846, в 1863 гг., более того, не помешало ей, в то время как она сама на словах защищала интересы Польши, развязать руки злейшим врагам последней, людям вроде лорда Пальмерстона, фактически являвшимся пособниками России. Но отношение рабочего класса иное. Он хочет вмешательства, а не невмешательства; он хочет войны с Россией, потому что Россия вторгается в дела Польши; и он это доказывал каждый раз, когда поляки восставали против своих угнетателей. Совсем недавно Международное Товарищество Рабочих еще полнее

выразило это всеобщее инстинктивное чувство класса, представителем которого оно является, начертав на своем знамени: «Отпор русской угрозе Европе — восстановление Польши!»

Эта программа внешней политики рабочих Западной и Центральной Европы нашла единодушное признание со стороны класса, которому она была предложена, за одним лишь исключением, как было уже сказано. Среди рабочих во Франции имеется незначительное меньшинство последователей школы покойного П. Ж. Прудона. Эта школа in toto [целиком. Ред.] расходится с большинством передовых и мыслящих рабочих; она их объявляет невежественными глупцами и в большинстве вопросов придерживается мнений, совершенно противоположных их мнениям. Это относится также и к их внешней политике. Прудонисты в роли судей угнетенной Польши выносят ей приговор подобно стейлибриджским присяжным: «И поделом». Они восхищаются Россией как великой страной будущего, как самой передовой державой во всем мире, наряду с которой не стоит даже упоминать о такой ничтожной стране, как Соединенные Штаты.