|
Но на первых порах захват Рейна был не по силам Луи Бонапарту: всякая попытка в этом направлении привела бы к образованию европейской коалиции против Франции. Между тем, представился удобный случай поднять престиж Франции и покрыть армию новыми лаврами, предприняв с одобрения почти всей Европы войну против России, которая использовала революционный период в Западной Европе для того, чтобы втихомолку оккупировать Дунайские княжества и подготовить новую завоевательную войну против Турции. Англия заключила союз с Францией, Австрия доброжелательно относилась к обеим, и только героическая Пруссия продолжала целовать русскую розгу, которой ее еще вчера секли, и сохраняла дружественный России нейтралитет. Но ни Англия, ни Франция не хотели серьезной победы над противником, и война закончилась поэтому лишь незначительным унижением России и образованием русско-французского союза против Австрии [Крымская война была единственной в своем роде колоссальной комедией ошибок, в которой перед каждой новой сценой спрашиваешь себя: кто же на этот раз будет обманут? Но эта комедия стоила несметных затрат и более миллиона человеческих жизней. Едва началась война, как Австрия вступила в Дунайские княжества; русские отступили перед австрийцами, и, таким образом, пока Австрия оставалась нейтральной, война с Турцией на сухопутной русской границе сделалась невозможной. Однако привлечь к войне на этой границе Австрию в качестве союзника было бы возможно только в том случае, если бы война велась серьезно, с целью восстановить Польшу и надолго отодвинуть назад западную границу России. Тогда вынуждена была бы примкнуть и Пруссия, через которую Россия еще получала все свои импортные товары; Россия оказалась бы блокированной и с суши, и с моря и скоро была бы побеждена. Но это не входило в расчеты союзников. Они были, наоборот, довольны тем, что миновала всякая опасность серьезной войны. Пальмерстон предложил перенести театр военных действий в Крым, чего желала сама Россия, и Луи-Наполеон очень охотно пошел на это. Война в Крыму могла остаться лишь показной, и в таком случае все главные участники были бы удовлетворены. Но император Николай вбил себе в голову мысль о необходимости вести там войну серьезную, забыв при атом, что если это место было наиболее благоприятным для показной войны, то для серьезной воины оно было самым неблагоприятным. То, что составляет силу России при обороне — огромная протяженность ее редко населенной, бездорожной и бедной вспомогательными ресурсами территории, — при всякой наступательной войне России обращается против нее самой и нигде это не проявляется в большей степени, чем именно в направлении Крыма. Южнорусские степи, которые должны были стать могилой вторгшегося неприятеля, стали могилой русских армий, которые Николай с жестокой и тупой беспощадностью гнал одну за другой в Севастополь вплоть до середины зимы. И когда последняя, наспех собранная, кое-как снаряженная и нищенски снабжаемая продовольствием армия потеряла в пути около двух третей своего состава (в метелях гибли целые батальоны), а остатки ее оказались не в силах прогнать неприятеля с русской земли, тогда надменный пустоголовый Николай жалким образом пал духом и отравился. С этого момента война опять превратилась в показную и вскоре закончилась миром.]
Крымская война сделала Францию руководящей европейской державой, а авантюриста Луи-Наполеона — героем дня, для чего, правда, не слишком много требовалось. Но Крымская война не принесла Франции увеличения территории и была поэтому чревата новой войной, в которой Луи-Наполеону предстояло осуществить свое истинное призвание — стать «приумножателем земель империи» [Энгельс употребляет здесь выражение «Mehrer des Reiches», являвшееся частью титула императоров Священной римской империи в средние века. Ред.]. Эта новая война уже была подготовлена во время первой тем, что Сардинии разрешено было примкнуть к союзу западных держав в качестве сателлита императорской Франции и специально в качестве ее форпоста против Австрии; война была, далее, подготовлена при заключении мира соглашением Луи-Наполеона с Россией, которой больше всего хотелось наказать Австрию. |
