Согласно первоначальному условию, срок действия Ункяр-Искелесийского договора должен был истечь 8 июля 1841 года. 14 декабря 1837 г. лорд Пальмерстон заявил г-ну Атвуду, что этот срок уже истек.

«Какую же хитрость, какую уловку или лазейку придумаешь ты теперь, чтобы прикрыть свой очевидный и явный позор? Ну, Джек, какую же хитрость ты придумаешь?»

СТАТЬЯ ШЕСТАЯ

В русском лексиконе отсутствует слово «честь». Само это понятие считается французской иллюзией. «Что такое honneur? Это — французская chimere» — гласит русская поговорка. Открытием русской чести мир обязан исключительно милорду Пальмерстону, который в продолжение целой четверти века в каждый критический момент самым решительным образом ручался за «честь» царя. Он поступил так в 1853 г. при закрытии парламентской сессии, как и при закрытии сессии в 1833 году.

Но случилось так, что благородный лорд как раз в момент своих откровений о том, что он «безгранично доверяет честности и добропорядочности царя», получил документы, которые держались в тайне от остального мира и которые не оставляют никакого сомнения, если бы оно и существовало, относительно характера честности и добропорядочности России. Благородному лорду даже не надо было скоблить московита, чтобы найти в нем татарина. Ему достался этот татарин во всем его неприкрытом безобразии. Он получил в свое распоряжение признания руководящих русских министров и дипломатов, сбросивших с себя маски, раскрывших свои самые тайные помыслы, совершенно откровенно делившихся своими планами завоевания и покорения, презрительно издевавшихся над глупым легковерием европейских дворов и министров, насмехавшихся над всеми этими Виллелями, Меттернихами, Абердинами, Каннингами и Веллингтонами. С грубым цинизмом варвара, сдобренным жестокой иронией придворного, они совместно придумывали, как сеять недоверие в Париже против Англии, в Лондоне против Австрии, в Вене против Лондона, как натравливать всех друг на друга и превращать всех в простое орудие России.

Во время варшавского восстания в руки победоносных поляков попали архивы наместников, хранившиеся во дворце великого князя Константина и содержавшие секретную переписку русских министров и послов с начала столетия до 1830 года. Польские эмигранты привезли эти документы сначала во Францию, а потом граф Замойский, племянник князя Чарторыского, вручил их лорду Пальмерстону, который по-христиански предал их забвению. Имея эти документы в кармане, благородный виконт особенно ревностно возвещал британскому сенату и всему миру о том, что он «безгранично доверяет честности и добропорядочности русского императора».

Не по вине благородного лорда эти сенсационные документы были опубликованы в конце 1835 г. в известном «Portfolio». Каков бы ни был король Вильгельм в других отношениях, он во всяком случае являлся наиболее решительным врагом России. Его личный секретарь, сэр Герберт Тейлор, был близко знаком с Давидом Уркартом и представил этого господина королю. С этого момента его королевское величество состояло в заговоре с обоими друзьями против политики «истинно английского» министра.

«Вильгельм IV приказал благородному лорду выдать вышеупомянутые документы; после их выдачи они были сразу же изучены в Виндзорском замке, и было признано желательным обнародовать их в печатном виде. Несмотря на сильное сопротивление со стороны благородного лорда, король заставил его дать этой публикации санкцию министерства иностранных дел, так что издатель, на которого была возложена подготовка документов к печати, не опубликовал ни одного слова, которое не было бы скреплено подписью или инициалами лорда. Я сам видел инициалы благородного лорда под одним из этих документов, хотя благородный лорд отрицает эти факты.