Взяв трубку, Харитонов начал вызывать капитана сухогру­за, название которому дал горный хребет, протянувшийся вдоль западного побережья Байкала. Капитан «Приморского» вско­ре отозвался недовольным хриплым голосом. На вопросы Ха­ритонова он отвечал односложно и быстро. В продолжение их разговора Питт не переставал следить за сухогрузом. Его осо­бенное внимание привлекла пустая корма судна.

Джордино неторопливо подошел к Питту, небрежно взял у него бинокль и вцепился взглядом в сухогруз. Отметив скры­тые под брезентом предметы, он заметил:

—  Странная таинственность. Зачем им потребовалось пря­тать грузы? Не поделитесь вашими мыслями по этому поводу, мистер Питт? Хотя не важно. Если их самих спросить, они от­ветят, что в контейнерах находятся запчасти к тракторам.

—  Ты лучше посмотри на кормовую палубу, — посоветовал Питт.

—  Прошлым вечером на ней стоял небольшой подъемный кран, — сказал Джордино. — Теперь его нет, как и наших коллег.

—  Совершенно верно, кран стоял. Мы не могли его перепу­тать с чем-то другим. Кран — это тебе не фрагмент детской го­ловоломки.

—  И какой бы величины он ни был, разобрать его за столь короткое время можно только при содействии полусотни ме­хаников под руководством инженеров, — прибавил Джордино.

— Судя потому, что я вижу сейчас, на корабле работает гор­стка матросов — как говорится, экипаж сокращенного состава.

Радостный голос Харитонова возвестил об окончании пе­реговоров с капитаном сухогруза.

— Прошу прощения, господа, я перебью вас. Капитан «При­морского» сообщил, что пассажиров у него нет и об ученых-нефтеразведчиках он ничего не знает. Уверяет, что вообще впер­вые слышит и о них, и о каких-то поисках нефти в районе Бай­кала.

— Держу пари — еще он не знает местонахождение могилы капитана Гранта, — вставил Джордино.

— Он не упоминал о договоре с фирмой-фрахтовщиком? — спросил Питт.

— Как же не упоминал. Сказал. Он заключил транспорт­ный договор, согласно которому перевозит из Иркутска в Бай­кальское сельскохозяйственное оборудования и запчасти для тракторов.

Молоденький милиционер, которому начальник поручил стоять на берегу и следить, чтобы никто не покидал корабль, очень скоро начал тяготиться своей миссией. Вышагивая туда- сюда по берегу в нескольких футах от носовой части «Вереща­гина», с наступлением вечера он смотрел главным образом не в сторону судна, а на двери бара, стоявшего в конце улицы. До­носившиеся оттуда гулкие басы и грохот ударных полностью захватили его внимание, и он, отвернувшись от явно опосты­левшего ему корабля, уже не сводил взгляда с мигающих огней у входа в бар. Его больше занимали фигуристые туристки и сту­дентки, приехавшие из Иркутска домой на каникулы. Изредка он, правда, вспоминал о своем задании, поворачивался к «Ве­рещагину», но тут же отводил от него взгляд и снова впивался в двери бара.

Стоя спиной к «Верещагину», он не мог заметить, как с его борта, со стороны кормы, спустились двое мужчин в черных костюмах, бесшумно скользнули в резиновый «зодиак» и, от­толкнувшись от борта, взялись за весла.

Питт и Джордино предусмотрительно вели лодку так, что­бы корабль оставался между ними и милиционером, закрывая ему обзор.

—  Ужас. В пяти минутах от нас находятся два прекрасных питейных заведения, а мы плывем от них, а не к ним.