От злости и избытка адреналина в крови Настя даже забыла о собаке. Только когда в комнате раздался громкий, угрожающий рык, Настя поняла, что наделала, но остановиться уже не могла. Совсем непонятно вдруг повёл себя солдат. Ухватив собаку за ошейник, он одним движением подхватил автомат и, одной рукой наведя ствол на женщину, зло сверкнул светло-карими глазами, приказав:

— Брось нож. Брось нож, или плечо тебе прострелю.

Понимая, что бросаться на автомат с ножом верх идиотизма, а присутствие огромной собаки вообще сводит все её попытки к нулю, Настя швырнула кухонный тесак на стол и, с ненавистью глядя на солдата, прошипела:

— Только посмей подойти к нам.

— Очень надо, — фыркнул солдат. — Вот и спасай всяких истеричек после этого, — проворчал он себе под нос, но Настя отлично его услышала.

— А мы не просили нас спасать, — огрызнулась она, успокаиваясь.

— Ага, ещё скажи, что сама их в дом пригласила, — усмехнулся парень, вешая оружие на плечо и привычным движением вскрывая банку тушёнки.

Настя с самого начала отметила, что он воспользовался своими продуктами, при этом насыпав в воду столько крупы, что хватило бы на семерых. Вывалив в кашу всё содержимое банки, парень старательно помешал варево и, заметив на полке плошку с солью, щедро приправил кашу. Попробовав получившееся, он удовлетворённо кивнул и, не обращая внимания на женщину, взял с сушилки чистую тарелку.

Сдвинув кастрюлю с кашей в сторону, чтобы не пригорела, солдат заботливо прикрыл плиту крышкой. Навалив себе и собаке щедрые порции, он достал из чемодана несколько сухарей и, присев к столу, принялся жадно орудовать ложкой. Заметив блестящие от любопытства глазёнки Нюськи, парень чуть улыбнулся и, кивнув на кашу, спросил:

— Хочешь попробовать, что такое солдатская каша?

— Ага, — не задумываясь, кивнула маленькая зануда.

Для удивлённой до заикания Насти это было сродни откровению. Накормить Нюську всегда было большой и нудной проблемой, а тут она просто откровенно напрашивается на угощение. Не понимая, что происходит, Настя на всякий случай подошла поближе к дочери. Заметив её перемещения, парень чуть пожал плечами и, кивая на кастрюлю, предложил:

— Покормите её и сами поешьте. Там на всех хватит и нам в дорогу останется.

— Я не голодна, — фыркнула Настя.

— А я голодна, — словно в пику ей ответила Нюська.

— Короче, разбирайтесь сами, — отмахнулся парень, снова принимаясь за еду.

— Ты вправду собираешься это есть? — повернулась Настя к дочери.

— Конечно. Это же вкусно, — решительно ответила Нюська.

— Тебе-то откуда знать? — растерялась Настя.

— Ну он же ест, — пожала плечами маленькая вредина. — И собака его ест. Значит, вкусно.

— Ладно. Но только попробуй мне тарелку не вылизать, — многообещающе протянула Настя, доставая с полки посуду.

Усадив дочку за стол, она грохнула перед ней тарелку с кашей и, воинственно задрав подбородок, покосилась на солдата. Чуть усмехнувшись, парень заговорщицки подмигнул Нюське и, не обращая на Настю внимания, подтолкнул ей сухарь.

— Грызи сухарик. С ним вкуснее, — сказал он, понизив голос почти до шёпота.

Кивнув, Нюська ухватила угощение и с явным удовольствием принялась им хрустеть, одновременно уписывая кашу за обе щеки. Доев свою порцию, парень легко поднялся и, сунув грязную тарелку в раковину, потянулся за чайником. Прислонившись к стене за стулом дочки, Настя не сводила с него настороженного взгляда. Не обращая на неё внимания, солдат поставил чайник на огонь и, порывшись в чемодане, достал упаковку чайных пакетиков.