Да ещё и медсёстры, которые уже начали распространять слухи о том, что он с Рэйсэй Масаши и хирургической медсестрой попросту перепили. Нет, дело не в алкоголе. Они съели что-то не то.

И вся эта клиническая картина очень напоминает мне сальмонеллёз.

Хватило же у него воли — перенести такую болезнь на ногах, да ещё и на работе! Это же фактически невозможно. Хотя… Если предположить, что заболел он в пятницу и все выходные хотя бы как-то пытался лечиться дома, то эту стойкость ещё можно хоть как-то понять.

В комнату вбежала медсестра.

— Когда был день рождения Ясуда-сана? — спросил её я.

— Буквально за день до землетрясения, если я не ошибаюсь, — произнесла она.

Значит, всё сходится. Вполне укладывается в инкубационный период сальмонеллёза.

Ясуда Кенши вскрикнул. Мужчина пришёл в себя и схватился за голову.

— Операция… Кацураги-сан… — пыхтел он.

— Всё хорошо, Ясуда-сан, — сказал я. — Вы закончили операцию. С пациентом всё в порядке, теперь надо позаботиться о вас.

Ясуда вопросительно посмотрел на меня, явно осознав, что я ему лгу. Но это уже не имеет значения. Даже если Ясуда Кенши узнает, что закончил операцию я, он никому об этом не расскажет.

— Ясуда-сан, расскажите, что с вами происходит? — спросил я, жестом попросив медсестру покинуть ординаторскую.

Она понесла кровь в лабораторию, оставив нас с заведующим наедине.

— Я уже почти поправился, Кацураги-сан, — произнёс он, стиснув зубы.

Мужчина хватался за голову так, будто она могла лопнуть в любой момент.

— Ясуда-сан, давайте честно, — сказал я. — Что вы ели вместе с Рэйсэй-сан и Суйка-сан?

— Хорошо хоть не спросили, что мы пили… — усмехнулся он. — Все только и судачат о том, что мы…

— Ясуда-сан! — повысил голос я. — Ответьте на вопрос прямо!

— Да мы просто поели рамен! — воскликнул он. — Я с самого начала почувствовал, что с яйцами было что-то не так. Но… Но да, мы были пьяны. И всё равно доели эту дрянь.

— Значит, всё-таки сальмонеллёз, — вздохнул я. — Но ведь Рэйсэй-сан не пьёт. Он-то зачем продолжал есть?

— Из принципа, он ведь упёртый, как лось, — махнул рукой Ясуда и вновь схватился за голову.

— Не такой упёртый, как вы, Ясуда-сан, — помотал головой я. — Я впервые в жизни слышу, чтобы кто-то продолжал работать в отделении, перенося при этом пищевую инфекцию.

— Кацураги-сан, будьте уверены, я сделал всё, чтобы никто от меня никак не смог заразиться, — начал убеждать меня он. — Не буду рассказывать подробности… Но меры я принял!

— Охотно верю, — кивнул я. — Почему вы хватаетесь за голову? Ударились о кафель?

— Не знаю, — ответил он. — Голова с самого утра жутко болит.

— Вам в любом случае нужно госпитализироваться в инфекционное отделение. Я сейчас позвоню Окабэ Акире, — сказал я.

Ясуда пытался сопротивляться, но я не стал слушать его уговоров. Однако перед тем, как позвонить инфекционисту, я всё же взглянул на голову хирурга с помощью «анализа».

И понял, что пропустил ещё кое-что. Голова у Ясуда Кенши болела не из-за скачков давления, и даже не из-за интоксикации.

Оболочки головного мозга были воспалены.

Менингит!

Не часто мне доводилось встречать такое осложнение сальмонеллёза, но в данном случае — это явно постаралась именно эта бактерия.

Похоже, сальмонеллы попали через пострадавшую стенку кишечника в кровоток и добрались до оболочек мозга. Ясуда Кенши должен пройти курс антибиотикотерапии, причём срочно!

Я набрал номер Окабэ Акиры.