– Я тоже не понимаю, – согласился я, чуть ли не извиняясь. – Может, я тоже читал «желтую» прессу. Меня в этом деле интересует только связь с Вайлендом. Именно тогда он и появился на сцене?

– Примерно тогда. Неделю или две спустя. Папа был в то время в очень подавленном состоянии и, полагаю, готов был выслушать любое предложение, которое отвлекло бы его от проблем, и...

– И его рассудительность бизнесмена, конечно, подводила его в то время. Хотя дружище Вайленд кого угодно проведет. От усов до носового платка в кармане пиджака Вайленд выглядит как промышленник высокого полета. Он прочитал все книги об Уолл‑стрите, за долгие годы ни разу не пропустил субботнего выхода в кино, у него все отточено до мастерства.

Полагаю, Ройал появился позднее.

Мери молча кивнула – казалось, она вот‑вот расплачется. Слезы действуют на меня, но не тогда, когда у меня времени в обрез. А сейчас мне страшно не хватало времени. Потушив свет, я подошел к окну, открыл одну ставню и посмотрел в темноту. Ветер еще больше усилился, дождь бил в окно и ручьями стекал по стеклу. Но важнее всего было то, что небо на востоке посерело – приближался рассвет. Я закрыл ставню, зажег свет и посмотрел на уставшую девушку:

– Как вы считаете, смогут ли они сегодня полететь на Х‑13?

– "Вертушки" могут летать практически в любую погоду. – Внезапно она встрепенулась:

– А кто сказал, что сегодня кто‑то собирается лететь?

– Я говорю, – развивать свою мысль дальше я не стал. – Ну, а сейчас вы, может, скажете правду, почему вы пришли поговорить с Яблонски?

– "Скажете правду"?...

– Вы сказали, что у него доброе лицо. Может, и так, но это – чушь, а не причина.

– Понимаю. Я ничего не скрываю, правда. Это потому, что я очень тревожусь. Я слышала о нем кое‑что, что позволило мне считать...

– Переходите к делу, – грубо перебил ее я.

– Вы знаете, что в библиотеке установлены подслушивающие устройства в...

– Я знаю о них, – терпеливо произнес я. – Схема установки мне не нужна.

На ее бледных щеках появился румянец:

– Извините. Я находилась в соседней комнате, где есть наушники, и, не знаю почему, надела их.

Я ухмыльнулся: попался, который кусался.

– В библиотеке Вайленд и Ройал говорили о Яблонски. Мне стало не до ухмылок.

– Они следили за ним в то утро, когда он поехал в Марбл‑Спрингз.

Похоже, он пошел в магазин скобяных изделий, но они не знают – зачем.

Я мог бы рассказать – зачем: ему надо было купить веревку, изготовить дубликаты ключей и позвонить по телефону, но промолчал.

– Кажется, он провел в магазине полчаса, и тогда «хвост» пошел в магазин. Яблонски вышел, а «хвост» – нет. Он исчез. – Она слабо улыбнулась. – Похоже, Яблонски обслужил его.

Не улыбнувшись, я тихо спросил:

– Откуда они знают об этом? «Хвост» же не объявился?

– За ним послали три «хвоста». Двоих он не заметил.

Я устало кивнул:

– И что дальше?

– Яблонски пошел на почту. Я сама видела, как он входил туда. Мы в это время ехали с папой в полицию рассказать историю, на которой он настаивал: вы выбросили меня из машины, и я на попутных добралась до дома.