— Как хорошо, что Дейзи снова здесь, — проговорила Луиза.

Джеймс пытался сосредоточиться: у него перед глазами продолжал стоять ее образ; изгиб ее фигуры на фоне восходящего солнца словно отпечатался у Джеймса в мозгу.

— Ты уверена, что отец готов ехать домой? — спросил он вместо ответа.

— Конечно, уверена. Ты думаешь, я бы повезла его, если бы этого нельзя было делать?

— Нет, Луиза, конечно, нет, — проговорил Джеймс спокойно.

— Что ж, спасибо. Боже мой… — проговорила с жаром Луиза.

Джеймс не смог сдержать улыбку. Они постоянно старались разглядеть друг в друге только плохое и делали это на удивление согласованно. Джеймс гнал машину по автомагистрали, которая пересекала четвертую часть земли ранчо Ди Ар. Горы Уинд-Ривер вставали к западу, и их покрытые снегом вершины парили в вышине. Он надеялся, что Сейдж, где бы она сейчас ни была, видит этот солнечный день. Так на душе у Джеймса становилось гораздо легче.

По дороге Луиза три раза сказала, что ему придется позаботиться об оформлении бумаг Далтона.

— Ты же знаешь, я не имею права, — говорила она. — Только жена или члены семьи могут поставить подписи.

— А что папа? — наконец спросил Джеймс, заинтересовавшись, на что она намекает. — Он же может все сам подписать, разве нет?

— Они дадут ему успокоительное, специально, чтобы он доехал домой, — объяснила Луиза. — Может быть, нам стоило нанять карету «скорой», чтобы довезти его… Не хочу, чтобы он болтался на заднем сиденье.

— Я сам отвезу своего отца домой, — ответил Джеймс.

Луиза вздохнула, но не стала спорить. Она знала, что Джеймс почти никогда не уезжает с ранчо. Только иногда, чтобы выпить пива в «Дилижансе» и в магазин за кормами. Но этим утром вместе с Полом он вымыл их огромный «шевроле». Они сложили задние сиденья и застелили все грузовое отделение толстым матрасом. Дейзи принесла покрывала и подушки, и когда стелила постель, ее руки соприкоснулись с руками Джеймса.

И у него мелькнула мысль: а может быть, они оба думали об одном и том же, о том времени, когда возили детей на родео в Шайенн? Целые караваны семей стекались туда на двухдневный праздник. Семьи Пола и Джеймса разбивали палатки, жарили вместе барбекю. Они с азартом наблюдали, как главы их семейств участвуют в соревнованиях по скоростному связыванию бычка. А по дороге домой близнецы спали на матрасе, расстеленном в багажнике «форда-универсала».

Джеймс держал Дейзи за руку почти всю дорогу на ранчо, а у нее на коленях покоился его приз. На полпути до дома, уже глубокой ночью, когда луна окрасила серебром горы и необъятный простор прерии, Джеймс остановил машину на пустынной дороге. Он обошел автомобиль спереди, открыл дверь Дейзи и взял ее на руки. Стояли жаркие летние дни, воздух был горячий и сухой. Луна светила, словно солнце, и Джеймс понес свою жену через заросли полыни на небольшую полянку в двадцати ярдах от машины.

— Мы не можем оставить детей, — прошептала она.

— Мы услышим, если они проснутся.

— А они услышат нас…

— Я чемпион родео, и все будет так, как я хочу. — Джеймс рассмеялся, страстно поцеловал ее и скользнул руками по роскошному телу Дейзи.

— Ну, тогда ты все получишь… — проговорила она, отстегивая большую медную пряжку ремня Джеймса. Он поставил Дейзи на землю, и они стали раздевать друг друга, пока шли. Земля была теплая и сухая, но Джеймс все равно расстелил свою рубашку, чтобы Дейзи не испачкалась. Тогда их чувства были такими сильными и необузданными, что они бросали все, чтобы быть вместе.