Клинок зацепил край куфии, намотанной на лицо врага, и начал прорезать выцветшую ткань камуфляжной куртки…

И тут передо мной мелькнуло открывшееся лицо противника.

Истончившаяся морщинистая кожа, обтягивающая кости черепа, будто старый пергамент. Многочисленные рубцы и кровоточащие раны, чёрный провал вместо носа. В оскаленной пасти мелькнули изрядно прореженные зубы, которые неестественно сильно выдавались вперёд.

Ну и урод.

Боевик глухо зарычал… И неожиданно впился зубами прямо мне в левое запястье, прокусив его до крови! На мгновение я оторопел, и враг тут же ударил меня коленом в бок, отшвыривая прочь от себя.

Я перекатился по земле, увидев валяющийся поблизости пистолет, но когда я вскинул оружие, мой противник уже растворился в круговерти песчаной бури.

Так…

Так…

Так… Вроде бы нигде его не видно.

Я быстро отполз в сторону полузасыпанного здания, запрыгнул через выбитое окно и укрылся за стеной. Минута проходила за минутой, но боевиков больше видно не было. Начала постепенно стихать буря. Ещё немного подождать, пока улягутся помехи, и надо будет выйти в эфир, чтобы собрать своих.

Достал из одного из карманов небольшой бинт и, не спуская глаз и пистолетного ствола, начал бинтовать прокушенную боевиком руку, с которой капала кровь. Вот говнюк. Хорошо ещё, что я не пожалел и потратился на весь пакет прививок, а то ещё того гляди подхватил бы от этого немытого придурка какой-нибудь столбняк… Нет, как буря уляжется — обработаю нормально, а пока что и так сойдёт.

Но всё-таки это был очень и очень странный боевик…

19

Буря стихла почти столь же внезапно, как и началась.

Движения поблизости я не наблюдал, так что осторожно вылез из своего укрытия и, вытащив из-под песка автомат, зашагал прочь.

«Эмка», вероятнее всего, ремонту в полевых условиях не подлежала. Мало того, что песчинки заклинили механизм, так ещё и я своим молодецким ударом, вероятнее всего, повредил возвратную пружину в прикладе.

Именно поэтому ни М-16, ни М4 и не рекомендованы для использования в качестве дубины.

Во всяком случае, закликивание досылателя насмерть ничего не дало, а разбираться автомат тупо отказался.

Хреново. Ладно, прорвёмся.

— Это Алекс, — произнёс я по рации. — Доклад, парни.

— Это Юрай. У меня порядок.

— Я в норме, садж.

— Всё в порядке, сэр.

Минута проходила за минутой, а ещё одного доклада так и не поступало.

Кирк, мать твою за ногу, куда же ты запропастился, паразит?..

— Ориентир — здание на северо-северо-востоке. Сбор там.

— Сэр, тут этих зданий, как дерьма.

Я приложил ладонь козырьком к глазам, вглядываясь в стоящую метрах в ста впереди высотку.

— Похоже на надкусанное мороженное. Перед фасадом три флагштока. Всем понятно?

И на одном из них опять висит чёрно-полосатый флаг…

Семь красных полос, шесть белых полос и чёрных прямоугольник без единой звезды. Кто же стёр пятьдесят одну звезду с флага и зачем?..

Остановился, присев в тени от торчащего из песка фургона, наскоро разобрал автомат, хотя в полевых условиях этого вообще-то делать не рекомендовалось…

Блин. Так и есть, сломана крепко и надёжно. И в отличие от хоть и не слишком точного или удобного «калаша» при помощи пинка и такой-то матери за пять минут это кольтовское чудо не починить. Грусть, печаль, тоска.

Отцепил от «эмки» прицел и магазин, распихал их по карманам разгрузки, а сам карабин без особых сожалений запихал под машину.