– Как же так, Сережа… Значит, компромат попал в руки оппозиции… А ты говорил…

– Успокойся, прекрати дергаться, – грозно шептал Николаев на ухо двоюродному брату, опасливо поглядывал на таких же, как и Молвин, взволнованных соседей по ложе. – Ничего у них нет – блефуют, негодяи, я точно знаю – ничего… Пойдем, погуляем по холлу…

Николаев почти вытащил из зала заседаний окончательно ослабевшего Молвина, силой затолкал в приоткрытый рот таблетку валидола.

Обычно в холле многолюдно. Уставшие от выслушивания беспрерывных докладов, справок, скоротечных стычек депутаты, недавно обламывающие друг другу бока, миролюбиво беседуют за столиками буфетов, пересмеиваются, обмениваются новостями из жизни артистов или мастеров спорта. Сейчас – пустынно. Необычный демарш представителя левой оппозиции взволновал всех – и сторонников, и противников. Они устремились в зал, на свои места.

Двоюродные братья устроились неподалеку от буфетной стойки. Заказали по стопешнику и по парочке бутербродов. Выпили, закусили.

– Ты, Егорушка, стал излишне эмоциональным, – Николаев старательно вливал в брата уверенность и спокойствие. – Так нельзя. Разве впервые с думской трибуны запускают самую мерзкую липу? Сам знаешь, политики сродни сплетникам и проституткам, верить им – себя не уважать.

– Но ведь повторено почти точно то, что заложено в дискетах…

– Мало ли что там намешано… Кстати, почему ты мне раньше не говорил о содержании записей? Значит, на крючке – Президент и его окружение? Здорово то как! Цена компромата вырастает вдвое, если не больше…

Николаев захлебывался от восторга. Любая информация, связанная с правящими кругами, высоко ценится за бугром, а уж за подобный «товар» можно содрать столько, сколько брату идиоту в самом возвышенном сне не приснится!

После легкого закусона взволнованный Сергей Степанович и успокоенный им Егор Артемович принялись расхаживать по холлу. Дума перешла к рассмотрению следующего вопроса и ее ряды поредели – дупутаты снова заполнили помещения, предназначенные для отдыха. Кто баловался крепкими напитками, кто отводил душу, прихлебываая чай либо кофе.

Обсуждали недавнюю очередную схватку между извечными противниками – левой оппозицией и депутатами, традиционно поддерживающими нынешний режим. Как всегда, мнения разделились, эмоции возобладали над здравым рассудком, думские кулуары все больше и больше стали напоминать зал заседаний.

– Надоело выслушивать всю эту белиберду, – зевнул Николаев. – Не пора ли нам, Егорушка, по домам, а? Пообедаем в семейной обстановке, пообщаемся с забытыми женами… Все равно эта говорильня продлится и завтра и послезавтра. Коммунисты напустят туману, взбаламутят и сторонников, и противников. Крутить круги на тихой водице для них и привычно, и престижно…

– Вот именно, – горячо поддержал Николаева незнакомый мужчина средних лет. – Я уже говорил Дарье Ильинишне: поездки в Думу – потерянное время… Кстати, Сергей Степанович, Дарья Ильинишна передает вам поклон…

«Банкир» насторожился. «Поклон от Дарьи Ильинишны» – парольный сигнал, вызывающий его на внеочередное свидание. Ответит тем же – в оговоренное время появится в неприметной московской квартире, пожалуется на плохое состояние здоровья – занедужил, дескать, поэтому долго не навещал старых друзей – свидание откладывается на завтра. В такое же оговоренное время.

– И от меня передайте поклон…

28

На крючок зарубежной разведке Николаев попался еще в молодые годы, когда, возглавляя отдел Госплана. С помощью закадычного дружка, занимающего внешне неприметную должностенку в уголовном розыске, подбирал «достойные» кандидатуры опытных налетчиков и убийц, думающих рэкетиров, талантливых торговцев наркотиками.