– Да вы, девушка – Венера, Диана и Елена Прекрасная в одном лице, – сказал Борис, уставившись на удивительное в своем совершенстве обнаженное девичье тело. – К вам и прикоснуться – кощунство...

– А ты не прикасайся, кобель драный! – прикрикнул я на него. – Я Ольгу до самолета в Москву удочерил и несу поэтому персональную за нее родительскую ответственность. Полезешь, оборву все, что блендамедом мажут! Понял?

– Понял, понял... Для себя бережешь? – обиделся Бельмондо.

– Знаете, мальчики, давайте, договоримся, что стерву вы из меня делать не будете, – медленно проговорила Ольга, сжав кулачки. – Если мне будет нужен мужчина, я сама его найду. И очень может быть, что не среди вас.

И, обернувшись ко мне, продолжила:

– Давай папенька, начинай со спины. Ну, что ты на меня уставился? Нагих девушек не видел?

– Красивая ты... Дух захватывает, – сказал я, начав осмотр девичьей спинки. – Понимаю твоего покойного папочку...

* * *

На Ольге я нашел 44 клеща. Они успели углубиться в тело лишь своими хоботками и потому легко вытаскивались. 4 клеща сидели на ее умопомрачительной шейке. 3 я нашел на правой подмышке. Когда она подняла руку и я увидел божественную впадину с отросшей за несколько дней необыкновенно влекущей щетинкой, когда я вдохнул сладковатый запах пота, когда я прикоснулся к нежнейшей смуглой коже, сознание чуть было не покинуло меня. Но, взяв себя в руки, я продолжил осмотр. До пояса я нашел 17 всосавшихся клещей, на обоих ногах – 10. 8 сидели вокруг вагины. Последних 2 клеща я нашел в складке между ягодицами. Круглыми, упругими, украшенными несколькими премиленькими прыщичками...

На себе я нашел около пятидесяти клещей. Примерно столько же были на Борисе. Больше всего насекомых (около полутора сотен) поймал на себе Николай.

Лишь только мы закончили отлов клещей, Коля сказал:

– Ну, что, пойдем мочить этого гада?

– Я, в принципе, не против... – ответил я. – Давно пора... Давайте, распределим их между собой. Я беру на себя Шуру. Ты, Коля, бери Елкина, Борис – Тридцать Пятого. Ольга пусть присмотрит за Смоктуновским. Инессу трогать не будем, пусть царапается. Бросаемся по сигналу...

– Не надо никого мочить! – прервал меня твердый голос Ольги.

– Ты чего, не понимаешь, куда попала? – спросил я, удивленно вглядываясь в решительное лицо девушки. – Не надо мочить! Да он к ужину, может быть, захочет на куски нас разрезать! Псих он! Понимаешь, псих и поступков своих не контролирует!

– У них пистолеты и ребята они далеко не промах... – покачала головой Ольга. – И кто кого победит, предугадать трудно. А во-вторых, без их помощи нам труднее будет достать ящик... Так что я – против. Пошлите лучше завтракать.

– Баба-Яга против... – пробормотал я.

– Может быть, она и права... – пробормотал Николай. – Но уж очень мне хочется Шуру этого по кумполу врезать...

– Ну, давайте, тогда отложим это дело до следующего раза... – сказал Борис, явно обрадованный поворотом дела от кровопролития к Инессиным блинам.

– До разрезания нас на куски отложим? – усмехнулся я.

– Да ладно тебе! Все рано от энцефалита сдохнем... – махнул рукой Бельмондо и пошел к Конторе.

* * *

В кают-компании нас ждали блины со сметаной и вчерашний борщ. Инесса сразу же бросилась к Борису и увела его на кухню.

Перед тем, как мы сели за стол, Елкин заставил нас выпить по литру какой-то антиэнцефалитной настойки.