– А все интересно вышло. Позвонил ночью. Чувствовалось по голосу, что навеселе. Долго бормотал про то какая я скотина, слизняк. И что баба мне досталась золотая, за какие такие заслуги непонятно. Что только ради тебя и твоего счастья, он благородно отпускает мне все грехи.

Покачала головой. Надо же случаются чудеса на свете.

– На самом деле очень благородно, – рассмеялась.

Он протянул руку и погладил мою ладонь.

– Мне и в самом деле повезло.

«Даже не представляешь на сколько». Теперь меня начало есть чувство вины.

– Да уж повезло. Красавица я сейчас просто неописанная.

– Все эти синяки – ерунда.

Вышел из за стола и подхватил на руки, зарылся лицом в плечо.

– Я жутко испугался. Просто даже не знал, что могу так испугаться. До потери пульса.

Поднял глаза.

– Если бы Сергей не успел вовремя или я. То не знаю, что сом мной бы было…

И нежно поцеловал, легко, почти невесомо, как фарфоровую тонкую статуэтку. Мы долго пребывали на кухне, потом переместились в спальню. Ненадолго я забылась в медленных, тягучих, сладких движениях, ласках. И мысли стали такими же вязкими, словно варенье.

Но вечно пребывать в таком блаженстве, естественно, не получится. Лежа поперек кровати, слушала его дыхание и гоняла в голове сомнения, как тяжелые шары для боулинга.

Были мы с коллегами в боулинге. Отмечали какой то праздник. То ли восьмое марта, то ли двадцать третье февраля, не помню. Хорошее развлечение для большой компании. Особенно, когда большая ее часть толком не умеет играть. Шары у нас попадали во все кроме кегель. Мне удалось быстро приспособиться и даже пару раз сбить все неваляшки.

Ладно, утро вечера мудренее. Повернулась на бок и попыталась заснуть. Только стала задремывать, Голландец зашевелился. Потянулся в разные стороны, чмокнул меня в бедро и спросил:

– Ужинать будешь?

– Нет. Не хочу пока.

– Опять мне значит готовить. Хитрая лиса.

– Есть немного.

– Ладно, уж. Я в душ.

Соскочил бодро с кровати и ушел в ванную, полилась вода.

Червь вины опять загрыз мое нутро. Но жизнь штука непредсказуемая и любит выкинуть коленце. Иногда как раз вовремя.

Зазвонил мобильный телефон. Я заметалась по комнате, соображая, откуда идет звук. Простыня как то неудачно обернулась вокруг меня и пару раз чуть не навернулась с риском для здоровья.

Источник симпатичной, заводной мелодии нашелся в штанах у Германа. Вначале успокоилась, что это не мой телефон надрывается. Хотела уже сунуться с ним в ванную, вдруг что то важное. Но автоматически посмотрела на экранчик. Как мило, «Олененок» звонит. Никогда не лазила по чужим телефонам и сейчас чувствовала себя немного паршивенько. Вызов прекратился. Я присела осторожно на диван и залезла в память аппарата. Куча сообщений от этого самого или точнее самой, запуталась, «Олененка». Честно чуть не всплакнула. Такие они нежные, светлые, никакого укора, только беспокойство все ли в порядке. И скоро ли вернется. В каждом слове чувствуется любовь. Повздыхала, смахнула слезу. Звонила она много раз, бедняга. Хоть бы поговорил с ней немного. Посмотрела его ответы: сухо, по делу, лишь парочкой нежностей разбавил и то так вскользь.

«Ну, не скотина ли!».

И тут подумала, что со мной что то не в порядке. Она же моя соперница. Но я не чувствую никаких уколов ревности, злости по отношению к ней. Захотелось только написать что нибудь успокоительное, приятное, вроде как от Германа. Как же мне все это знакомо и понятно. Приобнять бы ее, поддержать по женски.

Нет. Точно пора психологу обратиться. Сижу на диване. Читаю сообщения от неизвестной бабы моему (вроде как) мужчине и слезу пускаю от сочувствия к ней.