Так и так собиралась узнать об исходе операции. Новости были не очень утешительные. Миссис Лоуренс еще не пришла в себя после относительно несложного вмешательства. Нет, ее никто не навещал.
Скорее по легкому движению прохладного воздуха, чем по звуку Луиза поняла, что входная дверь открылась и снова закрылась. В комнату медленно вошел ее брат. Молча кивнул ей и почти упал в алую раковину бархатного кресла.
Луиза уже привыкла к его возвращениям из квартиры над гаражом, к этому выражению радости и одновременно боли у него на лице, к шаткой походке, как будто ему ноги перебили. Так что для нее было в некотором роде облегчением видеть его почти нормальным. Хотя бы настолько, насколько он вообще бывал нормален в последние дни.
– Ну как там дела?
– Жакс перебрался в дом pro tempore . – Разочарование Вэла было очень заметно. Еще бы, теперь он не мог даже дотронуться до любимого. – Ухаживает за Лайонелом.
Луизой вдруг овладело болезненное предчувствие. Она понимала, что здесь надо бы остановиться. Сказать что нибудь вроде: «Как это мило с его стороны» – и не пытаться копать глубже. Но ее прямо таки раздирало любопытство. Ужасно хотелось знать, почему Лайонел не навещает жену и даже не звонит в больницу.
– Он, наверно, очень расстроен… Лайонел, я имею в виду.
– Совсем тронулся умом, бедняга. Места себе не находит.
– Он навещал ее?
– А, да. Они ездили сегодня утром.
– Они?
– А в чем дело?
– Извини. Я просто подумала… Энн очень слаба… обычно пускают только одного посетителя… – Язык, еле ворочаясь, выговаривал эти пустые слова, а сердце забилось чаще.
Задав вопрос, ответ на который она уже знала, Луиза пыталась сделать хитрый ход. Теперь она в испуге смотрела на брата. Они никогда раньше не играли в такие игры. Вэл тоже смотрел на нее, сначала просто размышляя, потом все больше укрепляясь в своих подозрениях.
– Кто то должен был отвезти Лайонела. Это все, что я имел в виду, сказав «они».
– Да, конечно, извини, я просто не подумала.
– И что за всем этим стоит?
– Да ничего. Просто так спросила.
– Да нет. – Он уже начал злиться.
Луиза лихорадочно соображала, как ей выпутаться. Может, если сказать, что она устала и пойдет спать, он просто пожмет плечами и отпустит ее. С прежним Вэлом это точно сработало бы. Но этот новый, ушибленный Жаксом Вэл был так вспыльчив, что в любую минуту мог наброситься на человека в ответ на укол, настоящий или мнимый.
А на этот раз укол оказался настоящим. Она не была честна с братом и заслужила подозрения. Не лучше ли просто выложить ему всю правду?
– Я ездила к Энн сегодня.
– Что?!
– Перед обедом.
– Почему ты не сказала мне?
– Не смогла. Это так ужасно, Вэл! Трубки, капельницы, все эти аппараты… и бедная Энн, которой почти уже и нет.
– О, боже мой, Лу!
– Она умирает, я знаю, она умирает. – Луиза разрыдалась.
Вэл выбрался из кресла, подошел и обнял ее, как обнимал, когда она была маленькой девочкой. На секунду Луиза позволила себе утешительный самообман: ну вот, все наладилось, все как прежде. Но потом ею овладела жажда правды, стремление все до конца выяснить.
– Мне сказали… – она так сильно плакала, что едва могла говорить, – они сказали, что он ни разу не навестил ее…
– Кто?
– Лайонел.
– Да ну, глупость какая.
– И даже не звонил.
– Ты просто говорила не с тем человеком. Регистраторы в таких больших больницах часто сменяют друг друга.
– Я говорила с сестрой из интенсивной терапии.
Вэл отстранился. |