|
Он еще не заговорил, а Мара знала, что он скажет. — Это та самая карта. Именно ее я нашел на раскопках. — Я знаю. Но как такое возможно? Сюда никто не спускался уже несколько веков. Он помолчал, прежде чем ответить. — Погодите секунду. Посмотрите на правый угол. Видите крест ордена Христа? — Да. — На моей карте в этом углу изображен лотос. — Он посветил на правый угол карты. — Мне кажется, крест нанесен поверх лотоса. Но в остальном эти две карты идентичны. Все фрагменты мозаики сошлись. — Эрманно был прав. Сведения о китайской карте достигли Европы еще до начала эпохи Великих географических открытий. Создатель карты, должно быть, сделал копию, и она каким-то образом была доставлена в Португалию. Бен кивнул. — Выходит, у португальцев с самого начала была первая карта мира, и благодаря ей они получили в свое время мировое господство. Это на самом деле основа их открытий. — Вот именно. Но мы ошибались насчет «Поклонения», — сказала Мара. — Что вы имеете в виду? — В первоначальной версии святой Винсент держал в руке вовсе не архитектурные планы. Он держал в руке эту карту. И профессор обещал ордену Христа хранить тайну вовсе не о первом этаже. Он поклялся хранить тайну карты. В первом варианте «Поклонение», вероятно, рассказывало историю о том, как Господь — через посредничество святого Винсента — передал эту карту мира ордену Христа, чтобы Португалия могла распространить христианство и получить господство в торговле. Эту историю португальцы затем скрыли: сначала зарисовали фрагмент на «Поклонении», затем построили этот этаж и наглухо его закрыли. — А когда профессор решил нарушить обещание, данное ордену Христа — и, вероятно, Богу, — и поделиться этой важной тайной с нами, он не мог сделать это прямо. Возможно, ему пришлось даже скрыться. Но почему он вообще поделился с нами тайной? — Вы говорили о профессоре, как о человеке кристальной честности. Наверняка он понимал, что карта, издавна скрываемая орденом, которую он, разумеется, никогда не видел, должна быть предана гласности, как только мы найдем нашу карту. В своей записке он намекает, что совесть не позволяет ему дольше хранить клятву. — Я чувствую себя ужасно, Мара. Словно это я вынудил профессора Силву пойти на такой шаг. Мара дотронулась до его руки. — Бен, пожалуйста, не вините себя. Он рассказал нам обо всем по собственной воле. Бен крепко сжал ее руку. Мара продолжила: — Он хотел, чтобы мы нашли и этот этаж, и эту карту. Без него мы в конце концов все равно нашли бы китайскую карту, но никогда не узнали бы обо всем этом. — Так где же моя карта? — У Диаша. — Мне казалось, Диаша не существует. — О нет, он существует. Диаш — это виконт Томар. Бен недоуменно уставился на нее. — Что? — Это логично, ведь так? Виконт — теперешний грандмейстер ордена Христа, а также известный коллекционер карт, а его род уже несколько веков управляет комплексом. И он страстно отстаивает необходимость сохранять историю Португалии и добивается для своей родины места в Европейском союзе, обеспечивая ее экономическое будущее. Кто еще может быть Диашем, как не он? — Боже мой, вы правы. |
