– Материя, бабуля, не сгорит, потому специально пропитанная, а корзина всегда из прутьев. Такая лучше всего – ка ак она об землю с высоты хрррясь!.. Шарахнется, подскочит, и ничего ей не будет!

– А людям? – не унималась любопытная старушка.

– А что людям? Нормальный человек разве на такую штуковину полезет? – невозмутимо ответил толстяк. – Только который отчаянный и терять ему больше нечего или если, допустим, с жиру бесится, как эти…

Сыщики переглянулись.

– Что здесь происходит?

– Снимают рекламный клип! – догадался Тема.

– А где же милиция? – удивилась Настя. – Почему они не приехали?

– Не волнуйся! – беспечно ответил Лешка. – Видишь, все тихо. Если бы Бесконвойному угрожала опасность, тут бы такой тарарам поднялся!.. Давайте лучше посмотрим, как шар запускают!

Друзья подошли поближе к воротам и стали наблюдать.

В складном кресле развалился долговязый человек, под немыслимым углом заложивший на колено ногу в ковбойском сапоге. Не вынимая изо рта дымящейся сигары, он покрикивал в мегафон. Это был режиссер. Рядом с ним прихорашивались длинноногие блондинки, одетые в блестящие, как у космонавтов, шорты, такие же майки с лентами через плечо, где было написано: "I LOVE ПИТОМЦЕВ РОССИИ!" Взмокший толстяк в помятом костюме держал перед ними зеркало, пускающее по всему саду солнечные зайчики.

Несколько пиротехников устанавливали на газоне вокруг воздушного шара петарды для фейерверка и огромный вензель ПР, который, по замыслу режиссера, должен был извергать огонь при взлете вождя "Питомцев России".

Не все присутствующие были заняты съемками, не все увлеклись творческим процессом создания рекламного клипа. По тенистой аллее прогуливались двое молодцев в черных очках. Несмотря на жару, они были одеты в одинаковые темные костюмы, которые оттопыривались с правого бока.

– Смотрите, вон та братва из охраны Питомцев! – проговорил Серый и спрятался за спины друзей.

Однако охранники не обращали на него никакого внимания. Зато подошедший почтальон, снявший по случаю жары форменную фуражку, подозрительно поглядывал на лицо кавказской национальности, каковым он посчитал перекрашенного Серого. Друзья на всякий случай переместились поближе к воротам.

Почтальон вынул пластмассовую расческу с обломанными зубцами, причесал редкие волосы и водрузил фуражку на надлежащее место, тщательно сверив ребром ладони правильность ее положения. Проделав все эти процедуры, он решительно шагнул к ребятам.

– Откуда будете? – спросил он строгим голосом, обращаясь преимущественно к Серому. – Вы местные?

– Нет, из Москвы, – ответил за всех Лешка. – А в чем дело?

– Ах из Москвы! Так так… Думали, я вас не узнаю, да? Всей бандой приехали!..

Почтальон начинал медленно закипать. Глаза его округлились и приобрели совершенно бессмысленное выражение, кривой рот задергался.

– Сумочку мою почтовую… – задыхаясь, проговорил почтальон, – сумочку… Это ты ее украл, черномазый! – вдруг заорал он и схватил Серого за плечо.

– Да вы что?! – растерянно воскликнул тот, пытаясь вырваться, но цепкая рука не отпускала.

– Украл и в землю закопал! – крикнул Лешка. – Пустите его! Не видели мы никаких сумок!

– Ага! Сообщники! – Почтальон попытался ухватить и его, однако ловкий Лешка вывернулся. – Знаю я вас! Понаехали сюда!.. – бормотал внештатный блюститель порядка, брызгая слюной. – Пройдемте! Сейчас в отделении разберемся, куда вы почту закопали!

С громким лаем Абрикос подскочил к почтальону и тяпнул его за костлявое колено.

– А! Собаку натравливать! – радостно завопил тот, выпустив свою добычу и прыгая на одной ноге.