Флер закрыла глаза – и тотчас увидела обнаженного герцога, склонившегося над ней… Она судорожно сглотнула, пытаясь подавить позывы тошноты.

* * *

На следующее утро герцог Риджуэй постучал в дверь гостиной герцогини. Жена, как обычно, послала за ним горничную, без подобных приглашений он редко заходил в ее покои.

– Доброе утро, Сибилла. Как ты сегодня?

Герцог подошел к супруге, и она, как всегда, подставила ему щеку для поцелуя.

– Уже лучше. Ночью меня немного знобило, но сейчас стало получше.

Он взял ее за руки, но она тотчас же высвободилась.

– Вам следует беречь свое здоровье, я не хочу, чтобы вы заболели, как прошлой зимой, – проговорил герцог.

– Я приказала мистеру Хаугону рассчитаться с мисс Гамильтон и уволить ее, – сказала Сибилла, глядя на мужа своими огромными голубыми глазами. – Но он сказал мне, что должен сначала поговорить с вами. Адам, как вы собираетесь поступить?

– Но почему вы решили уволить гувернантку? Чем она вам не угодила?

– Сейчас я говорю о Хаутоне, – прошептала герцогиня, и на глаза ее навернулись слезы. – Почему вы позволяете секретарю разговаривать со мной подобным образом?

– Хаутон – мой личный секретарь, Сибилла, и он отчитывается только передо мной. Я выгоню его немедленно, если он забудется и начнет выполнять чьи-либо распоряжения, не посоветовавшись предварительно со мной.

Герцогиня вспыхнула:

– Выходит, что ваш секретарь для вас важнее, чем жена?

Когда-то все было иначе, Адам. Когда-то вы любили меня, во всяком случае, так мне казалось. Но, похоже, я ошибалась.

– Сибилла, вам следует знать: со всеми своими проблемами надо обращаться ко мне. Если вы станете так поступать, у вас не будет причин для обид. Мой личный секретарь может выполнять только мои распоряжения. Так какие же у вас претензии к мисс Гамильтон?

– Вам не следует задавать мне такие вопросы, – нахмурилась герцогиня. – Я желаю, чтобы вы ее уволили, вот и все. Мне кажется, что она не подходит для того, чтобы заботиться о моей дочери. Пожалуйста, увольте ее, Адам.

– Вы же знаете, Сибилла, что я не увольняю своих слуг без важной на то причины, – со вздохом проговорил герцог. – И мисс Гамильтон я также не стану увольнять. Ваше требование – просто каприз.

– Каприз?! – воскликнула герцогиня, и ее глаза снова наполнились слезами. – Я ваша жена, Адам.

– Да, вы действительно моя жена, – проговорил он, пристально глядя на Сибиллу.

Она потупилась и присела на диван.

– Сибилла, ответьте мне… Так почему же вас не устраивает мисс Гамильтон?

– Она вчера днем повела Памелу в парк, хотя дул холодный ветер. Она приставала к Нэнни, пока та не согласилась отпустить их всего на один час. Но они вернулись часа через два, и Памела очень устала. А сегодня утром бедняжке стало так плохо, что она не смогла встать с постели. Гувернантка намеренно не подчиняется Нэнни, я в этом нисколько не сомневаюсь.

– Они были со мной, Сибилла. Это я задержал их, когда мисс Гамильтон уже хотела вернуться в дом.

Герцогиня внимательно посмотрела на мужа.

– Так она была с вами? – спросила она, поднося к губам носовой платок. – Два часа с вами?

– Вы меня не правильно поняли. Я сказал, что они были со мной – Памела, мисс Гамильтон и щенок. А если Памела действительно устала, то ничего страшного: маленькие дети всегда устают после длительных прогулок.

Герцогиня побледнела.

– Это невыносимо, – прошептала она. – Я уже говорила вам, Адам, что Памела.