От его признания у меня на глазах выступают слезы. Он был плейбоем, который трахал все и вся. Я знала это.

– У тебя был неспешный секс с кем нибудь еще? – Я задерживаю дыхание. Из всего, о чем можно спросить, я спрашиваю об этом?

Он тяжело вздыхает.

– Нет.

Я прищуриваюсь, глядя на него.

– А вразумляющий трах?

– Ава, нет! Мне никогда никто не был важен настолько, чтобы нуждаться или хотеть втрахать в них хоть каплю разумного. – Он сжимает мои бедра. – Только ты.

Ладно, это странно помогает, но он все еще настаивает, что не алкоголик, и это полное безумие. Если не пьешь, потому что не можешь доверять себе, тогда это по любому проблема, и все это время он мог быть зависим. Говорят, умный алкоголик хорошо это скрывает. Откуда, черт возьми, мне знать? Я вспоминаю вечер четверга, когда застала его в кабинете с бутылкой водки и другой женщиной. О, это плохие новости. Меня беспокоит не только то, что он выпьет, но и то, что он при этом будет делать. Интересно! Я даже не могу провести деловую встречу с клиентом мужчиной без того, чтобы он не взбесился, хотя срыв Джесси в отношении Микаэля, кажется, оправдан. Но я не настолько сумасшедшая, чтобы думать, что он не уничтожит других моих клиентов мужчин.

Я сбрасываю его руки со своих бедер и встаю, оставляя его с потерянным видом сидеть на корточках у дивана.

– Значит, по твоим словам, в четверг в твоем кабинете, если бы ты выпил водку, я бы застала тебя на столе верхом на Саре, а не просто уютно выглядящим с ней? – Какой ужас.

Встав, он подходит ко мне, хватает за бедра, чтобы обездвижить, и наклоняется, оказываясь в поле моего зрения.

– Нет! Не будь такой глупой.

– Не думаю, что веду себя глупо, – замечаю едко. – Достаточно того, что я волнуюсь, что ты напьешься. Не знаю, справлюсь ли с дополнительными сложностями, связанными с тем, что ты пьяным хочешь трахать других женщин! – Я визжу, но ничего не могу с собой поделать.

Он отшатывается.

– Ты будешь следить за своим гребаным языком? Это не заставляет меня хотеть трахать других женщин. Это просто заставляет меня хотеть трахаться!

– Значит, мне лучше убедиться, что я буду с тобой, когда ты выпьешь, не так ли?

– Я не буду пить! Когда ты услышишь меня, женщина? – орет он. – Мне не нужна выпивка. – Он резко отпускает меня и шагает к окну, а затем снова возвращается. Он тычет в меня пальцем. – Мне нужна ты!

И вот снова. Откуда, черт возьми, он знает? Я отбрасываю его палец от своего лица.

– Нужна, чтобы заменить тебе выпивку и траханье.

Мне хочется плакать. Все, для чего я ему нужна, – отказаться от образа жизни, который убил бы его, если бы он и дальше продолжал в том же духе. Я – его спасение от неизбежной преждевременной смерти от алкогольного отравления. Кажется, меня сейчас снова стошнит. Он, правда, боится, что я уйду, но это не имеет никакого отношения к тому, как сильно он меня любит. А к тому, что боится вернуться к никчемной жизни.

– Ты манипулируешь мной.

– Я тобой не манипулирую! – Он выглядит оскорбленным.

– Нет, манипулируешь! Сексом! Вразумляющим трахом, трахом напоминанием. Это все манипуляции. Ты мне нужен, и ты используешь это против меня!

– Нет! – рычит он, а затем ударяет по верху шкафа с напитками, отчего десятки бутылок и стаканов падают на пол, а вокруг нас раздается звон разбитого стекла.

Я подпрыгиваю, отступая назад, но он шагает вперед и хватает меня за руки.